Если первая причина нашего страха возникает из пропасти между настоящим и неясным будущим, то вторая причина кроется между прошлым и настоящим. Тем прошлым, в котором уже что-то есть, в котором мы уже кем-то стали, где хранится то, что нажито непосильным трудом, и висят, поблескивая, заработанные медали… И чего-то из этого придется лишиться.
Бильбо не просто так боится отправиться с гномами за пределы Хоббитании навстречу приключениям. Ему очень не хочется оставлять свою прекрасную, сухую и теплую нору с кладовыми, полными припасов, и безмятежную, налаженную жизнь.
Каждый из нас оставляет за собой такую же нору. И этот якорь держит нас очень прочно.
Каждый раз чуть ли не за неделю до гонки я начинаю по ночам мучить себя вопросами: зачем тебе все это было надо? почему не жилось нормально? ну что ты опять лежишь с пульсом под 200 и не можешь уснуть? И я не одна такая.
Мой знакомый, очень известный и смелый человек, прошедший множество интересных и экстремальных гонок на выносливость, когда готовился ко второму многодневному марафону в Сахаре, пробежать который ему очень хотелось, примерно за неделю начал страдать от тех же мыслей: «И чего мне не спалось в нормальной теплой постели? Теперь опять везде этот песок, и спать приходится в холоде на тонкой циновке (а ночи в пустыне очень холодные)!» Все эти мысли очень сильно, по его словам, портили радость от всего мероприятия (кстати, сон в палатках в сложных климатических условиях пустыни является частью этого азартного мероприятия).
Как только мы допускаем мысль о том, что было бы здорово не терять имеющееся, а взять с собой, мы поворачиваемся к нашей цели задом, а к страху потерять достижения прошлого – передом. И двигаться в таком положении становится очень и очень сложно.
Отличные способы переплавки страха в энергию были известны еще с древности. Ведь заставить себя пойти туда, где страшно и где убивают, можно, только если ты точно знаешь, что отступать некуда. Если возврата к прошлому нет. И во все времена непобедимой была та армия, полководец которой сжигал корабли, привезшие войско на эту чужую землю. Он приказывал перерубать канаты и разрушать мосты через реки после переправы, уничтожать все возможные пути отступления. То есть просто физически отрезал людей от их прошлого, не оставляя за спиной ничего.
Я работаю с людьми и помогаю им выжить в процессе изменений. Поэтому я точно знаю, что пока мосты не сожжены, пока есть запасные варианты, пока человек думает о том, что можно будет вернуться, если будет очень страшно, – он не идет вперед.
