— У кого? У бати его?
Серый снова сплюнул.
— Он мне не батя. И крови у него нету, там один спирт!
Малой засмеялся.
— «Кентервильский призрак до смерти боялся привидений», — процитировал одному ему известный источник Челло.
Индус воткнул лопату в дно могилы, сердито посмотрел на них.
— Э, уроды, вы запарили косить. Всё, я своё отпахал. Малой, дай руку!
Малой нехотя поднялся, подошёл к краю могилы, протянул Индусу руку, но тот не успел за неё схватиться. На дороге у забора остановился заляпанный дорожной грязью джип, чёрный и блестящий. Медленно, с тихим гудением, опустились тонированные стекла на передней и задней дверцах.
Серый судорожно сглотнул. Он узнал машину, а внутри увидел Светку Поляну, рыжую Ирку с Дзержинского, почему-то завернувшуюся в жёлтое махровое полотенце, Лёньку в вязаной шапочке и… и Клюкву.
Его Надю.
За рулём небрежно развалился сын Флинта — Игорь, всему городу известный как Сын. Или Сынуля. Ровесник Серого.
Девки посмеивались, глотали джин-тоник из зелёных банок, Ирка курила коричневую сигаретку «Море», тонкую и длинную, все время смеялась и кашляла. Дым она выпускала тонкой струйкой, похожей на мохеровую нитку.
— Привет, пацаны! — улыбаясь, сказал Поляна.
Малой вскочил, словно щенок, которого позвали гулять.
— Привет, девчонки! Айдате с нами тусоваться.
Поляна захихикала.
— А у вас грязь лечебная? Мне кожу отбелить надо.
Малой уверенно кивнул.
— На самом деле лечебная. Иди сюда, я тебя отбелю. Всю!
Поляна отрицательно помотала гривастой головой.
— У меня туфли новые, не пройду.
Она на мгновение исчезла из окна джипа, и тут же оттуда появилась голая нога в красной туфле. Ирка за спиной Поляны фыркнула, едва не выронив сигарету, захохотала.
Серый смотрел на Клюкву, маячившую в соседнем окне. Она улыбнулась, что-то сказала Сынуле, тот снисходительно усмехнулся.
Поляна продолжала веселиться.
— Видал? Давай, я пойду к тебе… если куртку постелешь.
Малой тут же стушевался.
— Не, у меня куртка на самом деле новая…
Сынуля решил, что пора завязывать с этим «аншлагом». Он перегнулся через Клюкву и крикнул:
— Э, ёрики! Чтоб яма как у людей была, на два с половиной метра! Стёпа у нас мальчик крупный был, сто сэмэ в холке. Поняли-нет? Батёк сказал: «Лично проверю».
Серый тихо пробормотал:
— Да пошли вы оба… проверяльщики.
Он поднялся, рукавом стер с лица дождевую воду, сделал несколько шагов по жирной, скользкой глине к забору и сказал, стараясь не смотреть в красное, лоснящееся лицо Сынули, торчащее сбоку от Клюквы.
