— Белая слобода, — важно пояснила Баська, оглядевшись, — туточки бояре живут. Вы бы князя попросили, госпожа ведьма, он бы вас провел.
— И провел бы, и завел бы… — пробурчала Маланька, и Стася с ней всецело согласилась.
Холоп, которого вооружили палкою, ничего не сказал. Он шел с видом мрачным и торжественным, и время от времени шевелил бровями, отчего вид становился еще и слегка придурковатым. Но, кажется, тут было так положено.
Белая Слобода закончилась не сказать, чтобы вдруг, просто заборы стали теснее, а зелени поубавилось, да и тени дворцов, что виделись где-то там, за этой зеленью, развеялись, сменившись домами попроще.
Дорога же сузилась.
— Поберегись! — донеслось впереди, и Стася, на всякий случай подхватив Беса на руки, прижалась к стене, пропуская дюжину всадников, что летели куда-то, коней подгоняя. И подумалось, что на местных улочках тротуары проектом предусмотрены не были.
— Ишь ты…
— Царевы люди, — сказала Маланька, заслонившись рукавом от пыли. — Небось, спешат…
— Могли б не так спешить, — Баська чихнула. — Так куда пойдем?
— Куда-нибудь…
Запоздало подумалось, что Стася понятия не имеет, где искать Козелковичей, как не знает, обрадуются ли они её визиту или наоборот. Одно ведь дело там, в провинции, и совсем другое — Китеж.
Столица, она всегда столица.
— Тогда, может, на ярмароку?
— Ты ж говорила, что нет её.
— Так большой-то нет, — Баська все-таки чихнула. — А малая она завсегда идеть… там, может, скоморохи будут…
…были.
И скоморохи, которые устроили представление прямо тут, на пятачке вытоптанной до каменной твердости земли. И медведь, что ходил на задних лапах, пугая баб и детишек. Бабы охали и ахали, когда медведь отвешивал поясные поклоны, детишки хохотали.
Были лоточники с лотками. И степенные умудренные жизнью торговцы, которые никого-то не зазывали, не хватали за руки, но спокойно подремывали у дверей своих лавок.
Были запахи.
И суета.
И… Стася с преогромной радостью в эту вот суету окунулась. Пусть танцевать с медведем она не решилась — мало ли, дрессированный он или замороченный, а все одно зверь, — но в миску монетку бросила. И хлопала от души.
Бес вот фыркнул и отвернулся. Подобное представление он полагал недостойным, вот кот в жизни не стал бы плясать на потеху толпе.
А Стася смеялась.
Ела пряники, и вправду далеко не столь хорошие, как у Антошки, но все одно сладкие неимоверно. И запивала их ледяною ключевой водой, которую носили мальчишки в огромных глиняных кувшинах.
