В долине смертной тени [Эпидемия] | страница 83

Герман Владимирович заметил, что Михаил утомился не меньше, а то и больше его; обильный пот стекал со лба и заливал глаза. Это раздражало сына, мешало точности ударов. Несколько раз он промахнулся из выгодной позиции и заработал штрафы.

Внезапно на середине партии Михаил бросил клюшку на землю.

— Отец, давай сделаем перерыв. Или прекратим игру на сегодня. Признаю, ты победил.

Герман Владимирович не без некоторого сожаления был вынужден согласиться.

— Хорошо. Давай отдохнем. — Он посмотрел на небо, на котором полыхало жаром солнце. — Сегодня, в самом деле, не слишком удачный для игры день, чересчур жарко. Давай как-нибудь сыграем в более прохладную погоду.

— Договорились, — согласился Михаил. — А теперь можно и отдохнуть. Пиво будешь?

— С удовольствием.

— Тогда пойдем.

Они расположились под небольшим навесом, который давал тень. Из сумки-холодильника Михаил достал две бутылки пива.

— А тебе известно, главный принцип игры в гольф? — спросил Герман Владимирович.

— Что-то не доводилось слышать?

— Он гласит: «играй мяч, как он лег, играй на поле, как оно есть, если ни то, ни другое невозможно, поступай по справедливости». Не правда ли этот принцип можно применять не только к гольфу?

— Пожалуй, — довольно рассеяно произнес Михаил. Он явно думал о чем-то другом. Внезапно он повернул голову к отцу.

— А ты в хорошей форме. Я даже не предполагал.

— Ты предполагал, что я полная развалина. Кстати, Миша, тебе совсем не помешает заняться своей физической формой. Ты быстро устаешь. Набрал лишний вес.

По лицу Михаила Герман Владимирович понял, что его замечание не слишком тому понравилось. Наверное, не стоило его делать, но он все же отец и не может просто так пройти мимо очевидной слабой формы сына.

— Я займусь своей формой, — неопределенно пообещал Михаил.

— Я хотел поговорить с тобой об одном деле, — сказал Герман Владимирович.

— Что за дело?

— Я регулярно смотрю по телевидению о том, что происходит с эпидемией в стране и как с ней борются.

— Зря ты этим занимаешься, от этого только портится настроение, — не довольно посмотрел на отца Михаил.

— Настроение действительно портится. Но что делать, не все коту масленица. Если в мире так много всякой мерзости, нельзя же от нее отворачиваться. А я к тому же бывший член правительства, привык изучать и анализировать то, что происходит в стране.

— И что в ней происходит, отец?

— Ничего хорошего, сын. Я не об эпидемии сейчас, а о том, как с ней борются.

— И как?