В долине смертной тени [Эпидемия] | страница 43

— Я только — за, — откликнулся Азаров.

— Тогда за нас!

Все трое чокнулись и выпили.

— Давайте сядем на этот диван, — предложила Соланж. — Я хочу вас, Алексей, кое о чем расспросить.

— Не сопротивляйся, она все равно не отстанет, — усмехнулся Святослав.

Все трое расположились на диване.

— Скажите, Алексей, это правда, что вы сидели в тюрьме? — спросила француженка.

— Несколько раз, — подтвердил Азаров. — Последний — совсем недавно. Целый месяц провел в камере на 10 человек. Нас там сидело пятнадцать.

— Разве такое может быть? — изумилась Соланж.

— В наших тюрьмах — это обычная практика.

— Где же вы спали?

— На топчане.

Соланж наморщила лоб.

— Что такое топчан? Я, наверное, это никогда не пойму. Ладно, спрошу о другом: за что вас посадили в тюрьму?

— За призыв выйти на митинг.

— И все?

— Да.

— Разве за это сажают?

— У нас сажают.

— Но выходить на митинг — это законное право любого гражданина.

— Если митинг против власти, он априори незаконный.

— Но зачем нужен митинг за власть? Это нелепо!

Мимо них с бокалом в руках проходил Михаил Ратманов.

— Соланж, а можно я задам от вашего имени этот вопрос моему брату. Он как раз работает в администрации президента. Михаил, можно тебя спросить?

Ратманов посмотрел на француженку, затем перевел взгляд на Азарова.

— Задавай, — без большого воодушевления согласился он.

— Наша французская гость интересуется: почему наша дорогая власть не разрешает митинги оппозиции? — спросил Алексей по-русски и тут же перевел вопрос на английский.

— Это неправда, мы разрешаем митинги оппозиции, — заявил Ратманов.

— Только за последние месяцы вы отклонили наши заявки на три митинга. А один грубо разогнали, арестовав десятки человек.

— Если разогнали, значит, митинг был незаконный.

— А он не может быть законным, если его не разрешают. Тогда любой митинг можно превратить в незаконный. И у вас нет никаких оснований его не разрешать, граждане своей страны имеют право собираться вместе и высказывать претензии к власти. Вплоть до ее отставки.

Азаров и Ратманов смотрели друг на друга, в их взглядах горела неприкрытая враждебность. Соланж с откровенным изумлением наблюдала за ними.

К ним поспешно подошел Герман Владимирович.

— Стоп, ребята, — сказал он, вставая между братьями. — Вам, как на ринги, лучше ненадолго разойтись. Не стоит продолжать разговор, если невозможно прийти к согласию. Когда я занимал должность вице-премьера, то старался придерживаться именно такой позиции. И это помогало. Иди, — слегка подтолкнул он Михаила Ратманова.