В долине смертной тени [Эпидемия] | страница 43
— Я только — за, — откликнулся Азаров.
— Тогда за нас!
Все трое чокнулись и выпили.
— Давайте сядем на этот диван, — предложила Соланж. — Я хочу вас, Алексей, кое о чем расспросить.
— Не сопротивляйся, она все равно не отстанет, — усмехнулся Святослав.
Все трое расположились на диване.
— Скажите, Алексей, это правда, что вы сидели в тюрьме? — спросила француженка.
— Несколько раз, — подтвердил Азаров. — Последний — совсем недавно. Целый месяц провел в камере на 10 человек. Нас там сидело пятнадцать.
— Разве такое может быть? — изумилась Соланж.
— В наших тюрьмах — это обычная практика.
— Где же вы спали?
— На топчане.
Соланж наморщила лоб.
— Что такое топчан? Я, наверное, это никогда не пойму. Ладно, спрошу о другом: за что вас посадили в тюрьму?
— За призыв выйти на митинг.
— И все?
— Да.
— Разве за это сажают?
— У нас сажают.
— Но выходить на митинг — это законное право любого гражданина.
— Если митинг против власти, он априори незаконный.
— Но зачем нужен митинг за власть? Это нелепо!
Мимо них с бокалом в руках проходил Михаил Ратманов.
— Соланж, а можно я задам от вашего имени этот вопрос моему брату. Он как раз работает в администрации президента. Михаил, можно тебя спросить?
Ратманов посмотрел на француженку, затем перевел взгляд на Азарова.
— Задавай, — без большого воодушевления согласился он.
— Наша французская гость интересуется: почему наша дорогая власть не разрешает митинги оппозиции? — спросил Алексей по-русски и тут же перевел вопрос на английский.
— Это неправда, мы разрешаем митинги оппозиции, — заявил Ратманов.
— Только за последние месяцы вы отклонили наши заявки на три митинга. А один грубо разогнали, арестовав десятки человек.
— Если разогнали, значит, митинг был незаконный.
— А он не может быть законным, если его не разрешают. Тогда любой митинг можно превратить в незаконный. И у вас нет никаких оснований его не разрешать, граждане своей страны имеют право собираться вместе и высказывать претензии к власти. Вплоть до ее отставки.
Азаров и Ратманов смотрели друг на друга, в их взглядах горела неприкрытая враждебность. Соланж с откровенным изумлением наблюдала за ними.
К ним поспешно подошел Герман Владимирович.
— Стоп, ребята, — сказал он, вставая между братьями. — Вам, как на ринги, лучше ненадолго разойтись. Не стоит продолжать разговор, если невозможно прийти к согласию. Когда я занимал должность вице-премьера, то старался придерживаться именно такой позиции. И это помогало. Иди, — слегка подтолкнул он Михаила Ратманова.