- Или Норденшельд, - добавил я.
- Трудно назвать человека, который сыграл бы в моей жизни такую роль, как Норденшельд, - подхватил Андре. - Без его поддержки, без его содействия в Академии наук не было бы моей экспедиции.
Я отнюдь не презираю поэтов, художников и композиторов, - продолжал он - Я далек от того, чтобы недооценивать их значение. Но иногда, нет, часто их занятия напоминают мне своего рода филателию. Почтовая марка может быть использована для предназначенной ей цели только один раз. Четыре года назад Британский музей в Лондоне получил по завещанию несколько килограммов погашенных марок, собранных неким джентльменом по фамилии Таплинг. Коллекция была оценена в два миллиона шведских крон. Мнимая ценность. Фикция.
Андре заказал омары, четыре маленькие порции омаров, свежего ржаного хлеба и белого вина. Я весь день не ел ничего горячего и предпочел бы расправиться с котлетой или добрым куском говядины.
- Два миллиона крон, - заметил я - С двумя миллионами крон в банке Нансен мог бы снарядить четыре экспедиции, четыре раза вмерзнуть в дрейфующие льды полярного бассейна.
Я не привык есть омары в обществе и старательно подражал Андре, глядя, как он разбивает панцири и высасывает мясо.
Мы сидели рядом, а не напротив друг друга.
Андре поднял свой бокал.
- И на эти же деньги можно было бы снарядить от десяти до пятнадцати воздушных экспедиций на Северный полюс, - сказал он.
- Я никогда не собирал марки - ответил я.
Андре улыбнулся во второй раз за этот день. Он откинулся назад, поднял брови и суровые складки вокруг его рта разгладились На усах поблескивала капелька вина.
- Но вам понятен ход моих рассуждений, инженер Френкель?
- Не знаю. Возможно.
- Подумайте, - продолжал он, - вы хоть раз слышали о художнике или поэте, которому пришла бы в голову мысль лететь на Северный полюс на водородном шаре?
- Нет, - ответил я.
- Чтобы додуматься до такой превосходной идеи, надо быть инженером.
- Или бывшим зубным врачом, - заметил я.
Андре удивленно взглянул на меня, потом рассмеялся, как будто услышал добрую шутку. Он явно не знал, что англичанин Генри Коксвелл, который был зубным врачом, а впоследствии служил в прусском воздухоплавательном корпусе, еще двадцать лет назад опубликовал подробные планы полярных путешествий на аэростате.
Я решил умолчать об этом факте.
- Жюль Верн написал роман о путешествии на аэростате, которое продолжалось пять недель, - сказал Андре. - Его книга имелась в библиотеке "Фрама". Мне рассказал об этом капитан Свердруп летом, когда он сошел на берег Датского острова и я показывал ему мой шар. Тогда же мы узнали от него, что Нансен начал свой переход по льду. На корабле читали книгу Верна и в долгие зимы фантазировали, что вот сейчас появится аэростат и кончится их изоляция. Они не слышали о моей экспедиции. Если бы ветер не подвел, они, возможно, в самом деле увидели бы шар, летящий над полярным морем.
