(как того хотели белорусы
>361).
Сдержанность Пилсудского в отношении белорусов была связана с общей неудачей федеративной идеи среди восточных соседей Польши. 20 ноября 1919 г. Луцкевич наконец получил возможность встретиться с Пилсудским. Между ними состоялся разговор, содержание которого свелось, по свидетельству самого А. Луцкевича>362, к следующему: судьба Белоруссии зависит от того, как будут решены вопросы украинский и литовский. В литовском вопросе белорусские деятели могли бы помочь, поддержав поляков в споре о Вильно. Кроме того, поскольку Антанта не признает БНР, для «освобождения Белоруссии от власти большевиков» есть лишь один способ – признать границу Польши 1772 г., то есть присоединить Белоруссию к Польше>363. Он предложил Луцкевичу лишь создание скромных пока что основ «белорусского Пьемонта» при Польше (на территории Виленщины и Гродненщины), укрепление белорусской образовательной (школьной) системы, подготовку к выборам местных органов самоуправления>364.
Требования Луцкевича, изложенные им в июльском проекте белорусско-польского союзного договора, приняты не были, а через некоторое время Рада ВНР приказом ГУВЗ была объявлена распущенной, а сам Луцкевич интернирован в Варшаве польским правительством>365. Фактически он отошел от дел, хотя и остался официальным главой правительства в эмиграции.
Причиной такого положения было то, что пилсудчики, смыкаясь в белорусском вопросе с эндеками, понимали, что белорусские националисты обладают очень незначительным влиянием среди своих соотечественников, и потому не было смысла их поддерживать>366.
Такая «осторожность» в отношении белорусского движения приводила к разочарованию и недовольству белорусских деятелей, в том числе таких в то время последовательных полонофилов, как Б. Тарашкевич. Однако многие, даже разочаровавшиеся в польской политике, белорусские деятели не решались на разрыв с Польшей, считая этот шаг губительным для всего движения>367.
В то же время эсеры и другие левые попытались занять лидирующие позиции в Военной комиссии, возглавляемой Алексюком, чтобы использовать ее для подготовки антипольского восстания. Ряд эмиссаров Белорусской военной комиссии, которые должны были вербовать добровольцев в белорусские части, сталкивались с откровенно враждебными настроениями в самой комиссии. Эти люди отстаивали необходимость вооруженной борьбы с польской армией, рассматривали ее как оккупационную. С. Воевудский, будучи уполномоченным Генштаба польской армии, поддерживал членов комиссии, разделявших эти оппозиционные взгляды
