– Что происходит? – дрожащим голосом спросила я.
На меня демонстративно не обращали внимания.
Черт!
– Я что-то натворила?
Сучка номер один встряхнула волосами, чтобы откинуть их со своего безупречно высокого лба, и произнесла, едва шевеля хорошенькими маленькими губками:
– Отвали, ты никому не нравишься.
И все рассмеялись.
ЧТО?
Слушайте, я вовсе не невинная ромашка. Я не из тех, кто всегда старается сгладить конфликт. И если вы меня выбесите, я вам об этом скажу.
Но тут было другое. В одну секунду все, кого я считала своими приятелями, переменились. Если раньше они были дружелюбными и веселыми, то теперь стали запуганными и злыми. Я прекрасно знаю, что дети и подростки порой кого угодно могут достать – уж поверьте, у меня ведь ДВЕ падчерицы подросткового возраста. Но эти сучки вели себя так не из-за того, что я была в чем-то виновата, а просто потому, что им так захотелось.
Стушевавшись, я отошла. Я не дурочка, надо мной частенько подшучивали, и я к этому привыкла. Но стать объектом откровенного издевательства была не готова.
Я решила, что вернусь на автобусную остановку и подожду еще одну свою подругу, Алису. Она всегда приезжала последней. Алиса была хиппи; мы звали ее Систер, потому что она любила нас всех, как родных сестер. Милая, добрая девушка, с которой ты всегда чувствовал себя как дома. Я была уверена, что Алиса вступится за меня или хотя бы поддержит, пока остальные будут упражняться в остроумии.
Алиса вышла из автобуса, и тут уж я не смогла сдержаться. Знаете, как это бывает, когда ударишься в школе головой и говоришь всем: «Все хорошо. Мне не больно». Но потом учитель звонит твоей маме, и стоит тебе услышать в трубке ее голос, как ты сразу же начинаешь плакать. Так же было и сейчас. Я увидела Алису и мгновенно разревелась.
– Все меня ненавидят, – дрожащим голосом произнесла я со слезами на глазах.
Она ничего не ответила, просто пошла дальше, низко опустив голову.
– Систер? – окликнула я, в панике бросилась за ней, догнала и пошла рядом. – Я не понимаю, что происходит. Джанет мне не отвечает. А Дебби сказала, чтобы я отвалила.
– Я не хочу с тобой разговаривать, – пробормотала Алиса, не поднимая головы.
Боже, мне стало дурно. Систер дружила со всеми. Ее даже старостой выбрали, и совершенно справедливо: ведь она была классной, умной и очень доброй. И когда я поняла, что даже она не хочет со мной разговаривать, стало ясно, что шутки кончились.
Я была в растерянности. Ломала голову, пытаясь сообразить, какого черта я натворила. Может, говорила гадости у кого-то за спиной, что для подростков является преступлением, заслуживающим смертной казни? Но ничего не приходило в голову, я искренне не понимала, почему все одноклассники внезапно стали моими врагами.
