– Железный Конь, – позвал Худой Волк.
Крепыш повернулся, хотя голос Худого Волка был едва ли громче вздоха.
– Да, Джон. Как самочувствие?
– Совсем немного хуже, вообще-то, – сказал Худой Волк, словно это было причиной порадоваться. Он чувствовал близость смерти, но разум его казался ясным. – Скажи мне. О чём ты так глубоко задумался?
Крепыш улыбнулся – выражение, которое Худой Волк больше не считал чем-то поразительным.
– Ни о чём слишком важном, Джон. Но скажи и ты мне кое-что. Те истории, которые ты мне рассказывал о Койоте, – я не о той, что случилась с тобой – ты их выдумал?
Худой Волк повернул свой стул так, чтобы быть лицом к подвергшейся эрозии летающей рыбе.
– В некотором смысле.
– Да?
– Койот был создателем мифов. Я никогда не учил настоящие истории наизусть. Когда я был историком, я старался никогда не учить то, что мог подсмотреть. Зачем тратить память на пустяки? Но я знал их смысл, поэтому мог рассказывать их своими словами. Так получаются мифы.
– Понятно. Тогда, будет ли уместным, если я расскажу историю? Раз я теперь член твоего племени.
Глаза крепыша светились мольбой.
Худой Волк думал, что его способность удивляться иссякла вместе с его жизнью, но нет.
– Но ты никогда не слышал настоящих историй.
– Может и ты их никогда не слышал. В любом случае, я знаю много историй, которые мне кажутся настоящими, и у меня действительно есть способность мечтать.
– Правда?
– Если нет, то и ты будешь неспособен мечтать после переноса.
Спустя некоторое время Худой Волк кивнул.
– Ты добр, – сказал Железный Конь. – Но сначала нам нужно спуститься вниз, где тебе будет удобнее.
В салоне крепыш тронул скрытый переключатель и на полу каюты появилась имитация костерка, горящего небольшим огнём. Через укутывающие его пледы Худой Волк чувствовал тепло.
– Лучше, – сказал он. Когда крепыш в первый раз показал ему этот огонь, его это позабавило, но Железный Конь указал, что у людей Джамира есть свои собственные пасторальные традиции.
Крепыш сел на корточки перед огнём. Долгое время он молчал, словно приводил в порядок свои мысли.
В красных отражениях огня Худой Волк забылся. Когда в итоге Железный Конь заговорил, Худой Волк подпрыгнул и его сердце секунду помедлило, прежде, чем возобновить своё медленное, уставшее биение.
– Это история о Койоте и Курятнике Смерти, – казал Железный Конь.
Давным давно, ещё до начала Времён, Койот на время отстранился от дел с Народом. Койот не хотел этого делать, но его репутация как зануды и ловкача стала настолько широко известна, что больше никто не стал бы его слушать или обращать на него внимание. Он чувствовал себя увечным, брошенным и был сам не свой.
