- Непонятно! Поставим прочерк. - Поставьте. - Где прописаны? - Нигде. Что бы прописаться, нужно сначала встать на учет, поэтому я перед вами. - Поста вим прочерк. - Поставьте. - Где работаете? - Нигде. Чтобы устроится на рабо ту, надо прописаться, а чтобы прописаться, надо встать на учет...
- Ясно! Поставим прочерк! - воскликнул майор. - Поставьте. - Вы комсомо лец? - после вопроса, не дожидаясь моего ответа, майор начал писать первые буквы. - Я не комсомолец. - Ну тогда поставим прочерк. - Ну тогда поставьте. - Женат? - майор опять после вопроса стал что-то писать. - Поставьте прочерк. Я холост, - пришлось остановить поспешность майора. - И не женат! Что же это получается? В анкете одни прочерки в двадцать два года и в армии не служили.
- Чему вы удивляетесь! Бывает, что и в сорок лет в ваших анкетах одни про черки.
- Осенью пойдете в армию, я вам это устрою! - взревел майор-танк. - Только вместе с вами, товарищ майор. Там-то мы и будем на пару гордо писать в анкету "комсомолец". Майор-танк заскрипел зубами, бросив ручку, выстрелил: Осенью... - Цыплят считают, товарищ майор, - оборвал я беседу. Машина сникла, будто ей болванкой в лоб саданули. - Заберите ваши документы.
Устроитесь на работу, сообщите. - Обязательно, товарищ майор, - сказал я, уходя. На улице мои мысли стали мешаться. Одна то сменяла другую, то вновь возникала, задерживалась и преследовала. После этого разговора где-то там, в глубине пространства и времени, повис над моей головой дамоклов меч. Не вкла дывайте волос призрачности своей судьбы в чужие руки и вам не придется слы шать страшный свист над своей головой.
-3
"15 мая на полях проекта Ильич добавил еще шесть статей, по которым также необходим расстрел (в том числе по ст. 69 - пропаганда и агитация... в част ности - призыв к пассивному противодействию правительству, к массовому невы полнению воинской или налоговой повинности)." Налоги я выплачивал исправно, но в армии до двадцати пяти лет не служил.
Майор Карманов сделал вывод: повинен - и выдал мне предписание для прохож дения службы. Сдержал он слово, только во времени года ошибся. Это сейчас придумали альтернативную службу или попросту кладут на нее, а тогда, в дале ком восемьдесят восьмом году, многие из нас помнили статью Ильича, и ехали в лагеря не мыча. Ехали без конвоиров и сопровождающих - с одной только мыслью: выжить.
Город Каунас. Со свободой прощались на Аллее Свободы. Сразу после прибытия полная смена понятий. Паспорт стал билетом, пища - баландой, одежда трансфор мировалась в форму без формы. Вместо вечерней прогулки вечерняя поверка, а вместо человеческих лиц, вокруг - сплошное равнение направо по сто раз в день со страхом в глазах за свою шкуру. Многие покидали Каунас, как только получа ли обмундирование, считая, что в лагере будет терпеть легче. Мои же прогулки по Аллее Свободы были долгими, пока не грянул день и час.
