— Что? Ушли? Почему? Зачем?
Так вот почему со мной не связался палач.
— Из-за изменений в мире. Магия уходит. А без нее вампиры слабеют. Они ушли… в другой мир. Здесь им делать больше нечего. Возможно, ты — последний. Кроме тех, кто еще погребен.
— Какого…
Злость. Кого мне теперь мучить и кому вспарывать кишки? Как мстить?
— Что с Серпом?
— Ну.
— Что?!
— Дрын тридцать лет держался. Не давал развалиться, сплотил даже эльфов и орков. Они наладили торговлю, зарабатывали наемничеством и… многим другим. Но потом случалась первая война. Гномы проводили испытания своего нового оружия. А Серп стал их тренировочной площадкой.
Аша сделала паузу, неуместно почмокала губами. Продолжила:
Непризнанное поселение уничтожили за несколько дней. Кто-то выжил, но орки не живут так долго. Дрын умер от старости сорок зим назад. Он, Бом, Гым и еще многие ждали тебя на развалинах Серпа. Но не дождались.
Я скрежетнул зубами. В груди начала разрастаться пустота. Я не думал, что еще могу что-то чувствовать. Я понимал, что скорей всего их нет в живых, но, чтобы так… бесславно…
Нет, так не должно было случиться. Херус два, если я с этим смирюсь! Не знаю, как, но я… что-то сделаю. Обычно это так и работает. Захотел — оно случилось. Дерьмо… Как же так-то…
— Что с остальными? Кая, Катя, Гурон, Эхзолл?.. Как они погибли?
Аша переступила с ноги на ногу.
— Они живы.
— Да как они могут быть живы?
Аша схватила меня за руку.
— Пойдем, Трайл. Пойдем. Здесь нельзя оставаться. Охранные чары еще действуют. Я все расскажу в маходе.
— Маходе?
— Да.
Я не стал спрашивать о происхождении странного слова.
— А ребенок? Твой.
Аша слегка улыбнулась:
— Наш. Давно родился. Я познакомлю вас. Вот, оденься.
Она кинула мне что-то непонятное и тканевое.
— Во имя всех сосков, что это?
— Ну.
— Аша?
— Сейчас так одеваются.
Пиджак! Сука, пиджак цвета оркской дристни, сожравшего старого гоблина. Да не просто, а весь в ажурчиках, рюшечках-говнюшечках. Тут даже стрелки на брючках.
Я переоделся и стал похож на вполне себе хипстера из фиг знает каких годов. Хер между ног обтянуло так, что я невольно поморщился. Парад гомосеков какой-то. Мать моя женщина, куда же я попал? Может обратно в гроб залезть и впасть в наркоманское безумие?
Аша вытащила из… дамской сумочки косметичку и стала натирать меня каким-то ужаснопахнущим тональником.
— Надо. Ты страшный. Испугаешь граждан.
— Граждан?
— Да.
— Аша, я прокрастинировал двести пятьдесят семь лет?
— Да.
— И я думал, что меня уже ничего не напугает, но то, что ты говоришь, это…
