— Антош, представляем себе нашу цель так, словно двигаться к ней надо иначе, не так мы обычно делали, лицом вперед, а так, будто в нее можно попасть, двигаясь в обратном от нее направлении.
— Жорж, мне кажется, даже для Антоша твои слова звучат слишком абстрактно. — Засомневалась Ляля.
— Посмотрим. Пробуем?
Змей кивнул.
— Борис, сдавай назад по микрону. — Попросил я водителя. — Тормози, если тебе покажется, что все идет не так.
— Угу. Ни черта не понятно, когда тормозить. У нас каждую секунду все идет не так.
— Ляля, держи свои способности выталкивать из мира наготове. Любого, кто покажется опасным, выбрасывай подальше.
— Ладно. — Кошка приняла боевую позу, похожую на обычное приветствие рукой. — Жорж, может не надо? Придумаем что-нибудь безопаснее.
Внезапно, у нас над головами завыла сирена и механический голос, искаженный динамиками репродуктора произнес:
— Начинается прилив! Всем покинуть нижние улицы города! Начинается прилив…
— Некогда думать. Это цугцванг, товарищи. — Мой голос дрогнул.
Совсем недавно я знал, что умею включать режим бога, делающий меня неуязвимым перед любой опасностью, а тут такая пощечина, из-за которой я растерялся, как неопытный новичок. Не считая Бориса, имеющего право не понимать всю серьезность ситуации, Ляля и Антош тоже смотрели на меня тем же взглядом, ожидая, когда я со всем разберусь. Будь у меня время, я бы высказал им про их бездействие, но его у меня не было. По улицам зашумела бегущая вода.
— Жоржик. — Ляля вцепилась мне в руку.
— Мужики, вы скоро там? — Раздался через перегородку голос Петра.
Мне хотелось ответить ему грубостью, но я знал, что потеряв контроль над нервами, только усугублю ситуацию.
— Скоро. — Ответил я всем.
И был прав, скоро мы обязательно куда-нибудь попадем. Я принял «стойку» для перемещений. Услышал, как Борис дернул рычаг коробки, включая реверс. Была — не была, будем прорываться. Я представил в качестве цели нейтральную картинку зеленого луга на высокогорном плато, но я пожелал попасть в нее, не делая шаг навстречу, а наоборот, я мысленно шагнул назад, думая при этом, что попаду куда задумал.
Вычислитель в моем мозгу долго переваривал информацию, затрагивая при этом кристаллики вестибулярного аппарата. В некоторые моменты у меня начинало пропадать чувство опоры, к горлу подступала тошнота и появлялось непреодолимое желание открыть глаза. Я знал, что этого делать не надо, поэтому старался изо всех сил.
Как сквозь пелену отравленного алкоголем организма, я почувствовал, что начинаю за что-то цепляться. Возникающего при этом «пылесоса» я не ощутил. Мои бредовые мысли, видимо, не годились никому на питание. Искра оптимизма добавила мне уверенности в результате. С каждой секундной у меня все отчетливее формировался образ места назначения: изумрудная зелень, чистый воздух и белоснежные вершины, приближающиеся ко мне с каждым мысленным шагом назад.
