— Мясного чего-нибудь. Я так устал от этой травы, что заставляли меня есть всякие бродячие монахи.
— Эй, мужики, потише разговаривайте. На нас люди косятся. — Предупредил Петр.
Да, мы совершенно забыли, что Антош исполняет роль удава. Змей повернулся в сторону зала со столиками и показал раздвоенный язык.
— Дикари, хоть и развитые. — Прошептал он. — Жорж, а здесь спиртное есть?
— Не думаю. Видишь, люди и так выглядят счастливыми, думаю, алкоголь им не нужен. Возьму тебе кисель.
— Бери, мне без разницы, что пить, если в напитке нет градусов.
— Петр, а ты случайно не нарколог? — Поинтересовался я у идущего за нами врача, самозабвенно играющегося с голографической едой.
— Случайно нет, а что?
— Человека одного хочу полечить от алкогольной зависимости.
Антош многозначительно сжал мне шею в тиски своего тела.
— Есть в нашей больнице хороший нарколог, кодирует алкашей в нерабочее время, только если ему привести такого пациента, ему самому потребуется помощь.
Антош сверкнул глазами в сторону врача, но промолчал. За нами встали местные жители, бросающие любопытные взгляды на кошку и змея. Я набрал полный поднос, и почему-то чувствуя себя немного неловко за то, что моего труда в производстве еды нет никакого, направился к свободному столику. Ляля, грациозно маневрируя под взглядами людей, скоро присоединилась к нам.
— Уф! Там люди с собакой пришли. Она одна догадалась, что я настоящая кошка. Разнервничалась, думала, сорвется. Чего они собак в общественные места таскают? — Ляля покосилась на людей с мелкой нервной собачонкой, до сих пор не сводящей глаз с кошки.
— Собачелы. Начало. — Произнес я многозначительно, давая друзьям вспомнить странную расу людей сросшихся с собаками пуповиной.
Люди с собачонкой, как назло, решили пройти рядом с нами. Их животное, мелко трясущееся то ли от злости, то ли от страха, а может быть от того и другого, во все свои немаленькие глазки следило за Лялей. Поравнявшись, кошка не удержалась от широкой улыбки. Бедный песик издал пронзительный визг и уткнулся хозяйке мордочкой в грудь, не переставая при этом трястись.
— Костюм. — Пояснил я женщине, удивленной реакцией своего животного на Лялю. — Мы из театра юного зрителя, Маугли репетируем. Багира, Каа. — Я почему-то был уверен, что в коммунистическом мире обязательно читают Киплинга.
— Замечательно. Обязательно сходим. — Пообещала женщина.
Когда она и ее спутник ушли за свой столик Ляля облегченно вздохнула.
