В середине мая выдался погожий воскресный денек. Работы не было. Ноги понесли меня в центр города, в большой парк. Зелень разрослась достаточно, чтобы скрывать мои поступки от чужих глаз. Свежий запах молодой зелени и теплое солнце настроили меня на ленивый созерцательный поиск подходящей кандидатуры. Я заблаговременно пристегнул левую руку наручником к металлической боковине скамейки, прикрыл ее пледом и положил картонку с мантрами на колени.
Подходящих кандидатур не было. Но меня устраивало и просто хорошее настроение. К полудню солнце спряталось за тучи, подул холодный ветерок и я засобирался домой. Неожиданно, на противоположный край скамьи села девушка с голосящим ребенком. Не стесняясь меня, она достала грудь и стала его кормить. Я вежливо отвернулся, но мне пришла в голову нехорошая, но очень упрямая мысль, что если мне самому подудонить титьку. Так, из праздного любопытства. Все равно, ее ребенок, оказавшись в моем теле, не сможет натворить ничего подозрительного, а я быстренько.
Сомнения моральной стороны поступка терзали меня, из-за них я потерял время. В небе громыхнул гром и по листьям ударили тяжелые капли дождя. Девушка быстро собралась и ушла, оставив меня в сильном разочаровании. Всё-таки это было бы интересно. Гром ударил еще несколько раз, и небо разверзлось проливным дождем. Я укрылся под поднятым козырьком киоска печати. По дорогам бежали бурлящие потоки темной воды. Люди перебегали их, зачерпывая воду обувью. На дороге показался большой черный джип. Струи воды разлетались из-под его колес, забрызгивая людей, неудачно подвернувшихся под них. Водитель и не думал ехать медленнее.
Я заметался под козырьком, понимая, что и меня сейчас окатит с ног до головы. Водитель снизошел до вежливости и сбавил скорость. Я хотел кивнуть ему в знак благодарности, но случайно разглядел его попутчицу. На переднем сиденье сидела Алена. Она почувствовала, что я смотрю на нее, повернула голову в мою сторону и бросила на меня мимолетный равнодушный взгляд. Джип все-таки окатил меня брызгами, но я не заметил их. В глазах застыло лицо Алены.
Настрой для «нырков» пропал. Даже когда после короткого ливня снова появилось солнце, он не вернулся. Домой отправился пешком. Монотонная ходьба помогала мне погрузиться в гипнотическое состояние размышления. Любовь оказалась очень приставучей вещью. Даже меняя тела нельзя избавиться от нее. А что если бы я оказался в женщине? Или собаке? Что бы я чувствовал к Алене? Сколько в любви в процентном отношении идет от души и сколько от тела?
