Девушка отстранилась от него, и зарыдав, упала перед ним на колени, завыла в голос:
– Батюшка-а-а!.. Батюшка, прошу, не отдавай меня за него!.. Весна вот-вот придёт, со дня на день побегут ручьи по улице и в лесу зверьё из нор повылезет!.. Батюшка, я совсем есть не буду, отдай мою долю людям, только молю Богами, не отдавай меня за него! Великим Родом молю, не отдавай! Это ведь, наверное, он наш обоз к рукам прибрал и меня заграбастать хочет! Батюшка, не отдавай! Батюшка-а-а!..
– Ты выйдешь за него! – почти прорычал отец,– Вот тебе мое последнее слово! И не перечь мне!
Сияна на животе подползла к нему, обхватила его за ноги, и продолжала хрипеть, почти севшим от крика голосом:
– Молю… Батюшка-а-а… Не отдав-а-ай…
– Жена-а-а! – закричал он – Жена!!! Уведи её прочь с глаз моих долой!
Прибежавшая на его зов мать, охая и причитая, попыталась помочь подняться дочери, но Сияна встала сама. Потухшими глазами она посмотрела на отца и охрипшим от крика голосом произнесла:
– Он – упырь. У него все жёны умерли, и я умру…– и с прямой спиной вышла прочь.
– Ох! Да что ты такое говоришь!– воскликнула мать и выбежала следом за ней.
Отец устало опустился на лавку, обхватил голову руками и застонал, как будто его терзала головная боль.
* * *
Сияна рухнула на кровать и слёзы из глаз потекли с новой силой:
– Как он мог… Мама, как он мог пообещать меня этому старику?.. Он продал меня… Продал как вещь, за еду!..
Мать присела на кровать рядом и, поглаживая дочь по спине, попыталась успокоить её:
– Смирись, доченька, не перечь отцу…
– У него все жёны умерли… И я умру…
– Не говори так! Ты молодая, сильная. Ты сможешь родить ему ребёнка, много детей! Это даже хорошо, что он старый, он скоро умрёт, а ты останешься жить, и станешь очень богатой! И никогда больше не будешь знать ни в чём нужды…
– Нет-нет… Он не умрёт… Он – упырь. Я когда была маленькой, он уже был стар… Сколько ему лет?..– тихо говорила Сияна, глядя в пустоту, комкая в пальцах краешек покрывала и вытирая им всё невольно льющиеся слёзы.
– Не знаю…-задумчиво пожала плечами мать. – Много уже, наверное…
– Во-о-от… Много уже… А он всё никак не умирает… А знаешь почему? Он женится на молодых девушках, и как паук из своих жертв, выпивает из них жизнь… Как упырь… Они начинают чахнуть, болеть и умирают… А он всё живет и живет… И я так умру…
– Не говори так…– от слов дочери женщину пробрал озноб. Она ведь когда была маленькой, помнила его уже таким: седым и старым. И уже тогда никто не помнил, сколько же Боруте лет.
