С Ираклием я познакомилась еще в Советском Союзе, при Брежневе.
Дочь Брежнева, Галина, сказала однажды: «Вы еще будете вспоминать годы с Брежневым как золотые времена».
На эти слова никто не обратил внимание, тем более что Галина Леонидовна была пьяна как сапожник и выглядела не лучше.
Это было произнесено с телевизионного экрана во всеуслышание.
Все усмехнулись скептически: какие еще золотые времена? Густой бульон застоя. Диссиденты. Свирепая цензура. В стране нечем дышать, как в непроветриваемом помещении. Воняло старостью. Политбюро на трибуне мавзолея выглядело, как делегация из дома престарелых. Принаряженные старички. Долог путь во власть. Пока доберешься – весь износишься.
Инакомыслие цвело и было в моде, особенно среди творческой интеллигенции. Тем не менее книги издавались, фильмы выходили. «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда» (Анна Ахматова).
Из застойного сора взрастала великая советская литература и великое советское кино.
Начинающих писателей и кинематографистов страна тщательно отслеживала и собирала на семинары молодых талантов.
Время, о котором я пишу, – это время позднего Брежнева. Впереди Горбачев с кляксой на лбу и крушение империи. Но это впереди. А пока мы – небольшое стадо молодых талантов – сидим в доме творчества «Болшево», в маленьком зале, именуемом «Зимний сад». В зале – несколько бочек с пальмами, большие окна. За стеклами – золотая осень. За стенами – столовая с бесплатным питанием. Рай.
Хорошо, что мы кому-то нужны, а не брошены на произвол судьбы.
Семинаром руководят мастера: Леонид Гайдай, Ролан Быков, Эльдар Рязанов.
Я – среди общего поголовья, сижу тихо, не вылезаю. Я – человек скромный, застенчивый, хотя этого не заметно. Заметно как раз наоборот. Так бывает.
Слово держит сценарист Х. Я не хочу называть его имени, поскольку он жив, здоров и нравится себе.
