Джерси раздумывал несколько секунд, затем медленно протянул к деньгам руку. Берч с готовностью передал ему пачку и с волнением стал наблюдать за Джерси. Говард медленно пересчитывал деньги. Купюру за купюрой.
- Я был уверен, что вы как благоразумный человек так и поступите. - Берч вздохнул с облегчением. Кажется, его план удался, хотя он не был в этом уверен до последнего момента.
- Вы думаете, - лицо Джерси исказила брезгливая гримаса. - Вот мой ответ. - Джерси швырнул всю пачку денег Берчу в лицо.
Купюры посыпались на стол и на пол. На несколько мгновений Берч оторопел. Он искренне не понимал, как можно пренебречь такой прекрасной возможностью поправить свои дела. Затем он нагнулся и поспешно стал собирать деньги, опасаясь от Джерси еще какой-нибудь дикой выходки. Когда все купюры были собраны, Берч поднялся.
- Мистер Джерси, вы еще очень пожалеете о вашем поступке. Очень пожалеете.
- Пошел вон. И чтоб ноги твоей не было в моем доме, - зло произнес Джерси и грязно выругался.
Берч решил больше не испытывать судьбу и поспешил удалиться.
- Скоро у тебя и дома-то не будет, урод, - зло бормотал он, удаляясь от замка. В этот момент его нога задела за какой-то выступ, и Берч пошатнувшись, рухнул прямо на пол. За его спиной раздался гомерический хохот Джерси, который, как оказалось, следовал за ним.
- Так тебе и надо, падаль, - Джерси захлебывался от смеха. Неожиданно настроение у него немного улучшилось. Пусть жизнь его лишила денег, но она же и нашла способ позабавить его. А, значит, не все так уж и плохо, если он еще находит повод для веселья.
Берч вскочил на ноги и поспешил удалиться. Его распирала злость, и как ни странно, прежде всего, на себя, а не на Джерси. Что негодовать на этого разорившегося аристократа. Джерси полный придурок; Берч это почувствовал еще тогда, когда заехал за Анжи к нему. Ему, Берчу, надо было предвидеть такой исход событий и зря не тратить свое драгоценное время на этого урода.
19.Самари. Фарах. Резиденция Али Шахида.
С некоторых пор Али Шахид завел что-то вроде обычая: после завершения дневных дел, которых с каждым днем становилось все больше, он перед сном придавался любовным утехам. Девушек он выбирал красивых и только из знатных и богатых семей. Ему доставляло огромное удовольствие видеть, с какой покорностью они соглашались на все его, подчас самые извращенные предложения. Он прекрасно сознавал, что делали они это по приказу родителей, боявшихся прогневить новоявленного властителя. А чтобы привести их к еще большой покорности, еще сильней внушить им страх, он безжалостно карал тех, кто не соглашался отдавать своих дочерей для удовлетворения его желаний.
