– Ну, когда люди узнают, кто я на самом деле, они как-то отдаляются и перестают дружить.
Люся подхватила Бусю на руки, а Ксения встала.
– И кто же ты? Серийная маньячка, пенсионерка-каннибал? – спросила она, прикидывая, успеет ли добежать к выходу до того, как Штукина метнёт в неё молоток для отбивания мяса, который странным образом оказался у неё в руке вместо айфона.
– С ума сошла? Да, не бойтесь вы! Меня в полиции хорошо знают, потому что я подполковник этой самой полиции. И отделом я руководила только не плановым, а по борьбе с экономическими преступлениями. Это, считай, почти плановый, сплошные экономисты кругом! Да, и план у нас был.
– Фууу, дура какая! – Люся спустила Бусю на пол и плюхнулась в кресло.
– Подполковника дурой нельзя называть, – заметила Ксения. – Особенно подполковника с молотком в руках.
– Я в отставке и на пенсии.
– Я всегда подозревала, что ты врушка, – сказала Люся. – Всё думала, как ты можешь быть на пенсии, когда тебе не шестьдесят.
– Не аргумент, – возразила Ксения. – Раньше на пенсию в пятьдесят пять выходили.
– Если б она вышла на пенсию раньше, то ей всё равно было бы уже шестьдесят или около того. Врушка! Чего ещё наврала? Про силикон, небось?
– Ничего я больше не врала.
– Ну, да! Ты и фамилию свою тоже наврала, признайся. Посмотри в зеркало, какая ты Штукина? – Люся смотрела так, как будто это она, а не Штукина была подполковником полиции, причём действующим, а не в отставке.
Ксения и Штукина вместе кинулись к зеркалу в прихожей.
– А что не так? – поинтересовалась Ксения, глядя на отражение Штукиной.
– Ты нос её видела? – спросила Люся.
– Ну? Красивый нос. Всем бы такой, – Ксения для убедительности даже свой нос потрогала. К сожалению, не такой красивый.
– Разве у настоящей Штукиной может быть такой нос? – Люся тоже подошла к зеркалу и ткнула в него пальцем. – У Штукиной нос должен быть картошкой.
– Ах, это, – Штукина хихикнула. – Нос у меня такой, потому что я в девичестве никакая не Штукина, а вовсе Шерман. Когда у человека мама с папой евреи ему нос картошкой категорически не положен!
– Зачем же ты такую красивую фамилию на Штукину поменяла? – удивилась Ксения.
– Это сейчас моя фамилия такая красивая, а раньше она в моей карьере мне очень сильно мешала, несмотря на братство советских народов и всё такое прочее.
– Вот теперь верю. Так что ты врождённая аферистка, Лена Шерман! – припечатала Люся. – И айфон тебе не положен.
– Знаешь, когда я не при исполнении, мне положено всё! Кстати, вы теперь про меня всё-всё знаете, а я вот про вас ничегошеньки.
