Вблизи что-то зашуршало, и трое людей встрепенулись.
— Это я, спокойно. — Влад вышел из палатки и осторожно закрыл ее за собой, словно куртку застегнул. Замок тихонько вжикнул. — Надя заснула, а мне не спится. Посижу с вами.
Мужчины вполголоса говорили о том о сем, Оксана не вслушивалась. Ощущение, что на поляне есть еще кто-то, многократно усилилось. Спину словно бы кололи тысячи мелких иголочек. Она хотела сказать об этом Мише, спросить, не чувствует ли он того же, но тут ночная тишина лопнула и взорвалась женским криком.
Оксана и остальные вскочили, схватились за фонари.
— Кто кричит? Что случилось? — бестолково спрашивали они друг у друга, но уже в следующий момент стало ясно: кричит Надя.
Влад первым бросился к палатке, но никак не мог открыть замок, чтобы попасть внутрь.
— Мать твою! Заело!
— Она здесь! Выпустите меня! Откройте!
Девушка пойманной птицей билась внутри.
— Надя! Надя, что с тобой? — Влад безуспешно пытался открыть замок.
Остальные суетились, слишком ошарашенные, чтобы здраво мыслить и предпринимать нужные шаги. Кто-то выдирал из земли колышки, которые держали палатку, но это было бесполезно: дно, потолок и бока палатки замуровывали Надю внутри, как в мешке.
— Выпустите!
Она уже не просто кричала — верещала, как зверек в силках, захлебываясь словами.
— Нож! — Миша бросился к рюкзакам.
Оксана и Ксюша тоже принялись искать, чем бы разрезать плотную ткань. Но ножи словно попрятались: девушки перерыли рюкзаки вверх дном, потом вывернули их содержимое на землю, но никак не могли отыскать ничего колющего и режущего.
— Где-то тут должен быть топор! Ищите ножи, я попробую найти его! — Миша закружил между палатками, заметался в поисках топора.
Крики между тем становились все тише. Надя стонала и больше не просила выпустить ее.
— Есть! Нашел!
Миша с топором в руках подскочил к палатке.
— Где она? Куда бить? Лишь бы не задеть ее!
Наконец топор вспорол ткань палатки, образовалась большая прореха, и оттуда почему-то потекла вода.
— Надя! Мы тут! Сейчас я…
Слова застряли в горле Влада. Фонари, которые Ксюша и Оксана направили в сторону палатки, освещали жуткую картину. Надя была мертва: глаза широко открыты, лицо посинело и распухло. Влад держал ее, гладил по волосам, звал по имени, качал на руках, как ребенка, но было ясно, что это бесполезно.
Миша упал на колени рядом с ними, прижимая ладони ко рту.
— Это не я! Нет! Я не задел ее… Я…
— Не ты, конечно. — Оксана подошла ближе, присела рядом. — Она вся мокрая! Ее как будто вытащили из воды! Вы видите?
