О том, что произошло, Илья узнал только дома. Он прилетел под утро и из автомата в аэропорту несколько раз пытался дозвониться до жены, но тщетно - к домашнему телефону она не подходила, а мобильный был беспросветно занят. В дороге Илья весь извелся, какие только предположения не лезли в голову... Что могло случиться, в чем ребенка обвиняют? Наверняка сцепился с кем-то по пьянке... А может, на него напали хулиганы, он защищался, а арестовали всех вместе? Или Максима как-то подставили... А может, не дай господи, наркотики?.. Когда Илья наконец добрался из Шереметьева к себе на Басманную, было уже совсем светло.
- Алла! Ты тут? Где вы? Где Максим? - крикнул он с порога.
Никто ему не ответил.
Наскоро разувшись, Илья бросился в спальню - там горел свет. Алла спала одетая - поверх покрывала, свернувшись калачиком на краю кровати. Услышав его шаги, она тут же подскочила.
- Алла, что случилось? - Илья подбежал к ней. - Он цел? Его не ранили, не избили? С ним все в порядке?
Она утвердительно кивнула, с трудом приходя в себя.
- Они пришли вечером, - подавляя слезный ком в горле, начала Алла, - Максимка уже дома был, я ванну принять собиралась... И тут звонок в дверь. «Откройте, милиция!» Открываю - там двое в штатском и с ними наш участковый. Говорят: «Емельянов Максим Ильич дома?» Я говорю: «Да, а что случилось?» А они: «Мы его задерживаем». А Максимка вышел, только посмотрел на них, даже не сказал ничего... Кроссовки надел, куртку накинул и говорит: «Я готов». Они его и увели-и-и, - последние слова перешли в рыдания.
- Они сказали, в чем его обвиняют? - настаивал Илья.
- Сказали... Но это бред какой-то, Илюша! Какое-то групповое изнасилование, какое-то самоубийство! Они еще какие-то статьи называли, кажется, сто десятая и сто семнадцатая...
Илья стоял, как громом пораженный.
- Изнасилование? Убийство? - еле выговорил он.
- Самоубийство, - поправила Алла. - Я тоже ничего не понимаю! Они же ничего не объяснили, просто увели - и все! Илья, надо что-то делать!
Тело вдруг стало тяжелым, точно его налили свинцом. Илья присел на кровать. Больно кольнуло сердце, стало не хватать воздуха, перед глазами все поплыло. Голос Аллы слышался как будто издалека:
- Я папе звонила, он меня с адвокатом связал... Тот обещал все узнать и встретиться со мной где-то в обед... А ты Буковскому позвони! Пусть использует свои связи, пусть сделает так, чтобы Макса отпустили...
