- Папа, смотри, я картину нарисовал! Как у тебя.
- Интересное сочетание цветов... - похвалил Илья. - А что это? Что нарисовано?
- Это... - мальчик растерялся. - Это машина.
- Какая машина?
- Просто машина.
- Просто машин не бывает. Бывают легковые, грузовые, автобусы... Бывают машины, которые стоят на месте, машины, которые едут, машины, которые мчатся быстро-быстро. Какую именно машину ты рисовал?
- Я не придумал.
- Если не придумал, то хорошей картины не будет. Понимаешь, сначала надо ее увидеть, понять, что ты хочешь ею сказать, и только потом браться за рисунок.
Максим попробовал, но получилось плохо. От досады он даже расплакался.
- Не переживай, - утешал отец. - Сразу ни у кого ничего не получается. Рисовать надо очень долго учиться. Пробуй рисовать машины, чашки, деревья... Сядь перед машиной и зарисуй ее. Это называется с натуры. Как на картинках, которые мы с тобой все время смотрим.
- Но ты рисуешь совсем не так! - возразил сынишка. - У тебя нет машин и чашек, просто цветные кляксы. Я хочу рисовать, как ты. Так проще.
Илья рассмеялся:
- Если бы они были просто цветными кляксами, они не были бы картинами. В каждом абстрактном рисунке есть смысл, настроение, эмоции. Зачастую содержания в них гораздо больше, чем в обычном реалистическом изображении, потому что больше возможностей.
Ребенок внимательно выслушал его лекцию. Что уж он понял из нее и какие сделал для себя выводы, Илье было неведомо, но впоследствии он часто вспоминал этот их первый серьезный разговор об искусстве и подражании. Став постарше, Макс с удовольствием продолжал учиться рисовать, охотно ходил в художественную школу, овладел разными техниками. Однако, рисуя что-то свое, а не по заданию, он все чаще начинал подражать отцу. Было такое чувство, что он делает это почти подсознательно. И получалось очень неплохо.
Как реагировать на подобное, Илья не знал. С одной стороны, было даже приятно - значит, он такой значительный авторитет для сына, что тот во всем хочет следовать ему. С другой - хотелось, чтобы Максим нашел собственный стиль, свою индивидуальность и, возможно, впоследствии стал бы самостоятельной яркой фигурой в российской живописи, а не просто последователем малоизвестного художника Емельянова.
- Не переживай, - подбадривала Марина. - Еще рано делать выводы, он еще маленький... Да и нет ничего страшного в том, что он тебя копирует. Ты же знаешь, сейчас маньеризм в отдельный стиль выделяют. Тебе должно быть даже лестно, обычно маньеристы только большим мастерам подражают.
