— Ну и что? — спросил Лелак. — Что в этом криминального? Ты знаешь, как крутят, велосипедисты? Как скорый поезд.
— Парень якобы принимал допинг. Это ничего не значит. Сколько бы раз ни умирали велосипедисты, всегда подбрасывают идейку о чрезмерной дозе. Но если на сей раз это правда и Дюамель хотел влезть в это дело, то, возможно, его и убрали.
— Почему же я об этом не читал, черт побери? — спросил Буасси. Он вынул из портфеля термос и налил себе в пластмассовый стаканчик дымящийся кофе. — Я каждый день прочитываю спортивную газету.
— Об этом не писали. Парень не был знаменитостью, просто состоял в каком-то клубе. Поэтому многие и не верят, что он принял допинг. Зачем это делать какому-то безвестному начинающему, да еще на тренировке?
— Может, хотел попробовать, чего можно добиться с допингом? — заметил кто-то.
Все внимательно слушали. В конце концов, речь шла о велосипедном спорте. Национальный вид. Пресса на него просто набросится. Как это получается, что у Лелака — всегда такие громкие дела?
Бришо пожал плечами.
— Откуда мне знать? Говорят, вроде бы нет смысла тут копать глубже. Но, возможно, у Дюамеля были лучшие источники информации. Случай расследовала жандармерия. Я уже звонил им по телефону, чтобы они переслали нам материалы.
— Спасибо, — вынужден был выдавить из себя Альбер. Вот этого он не выносил в Бришо. — Мы закончили?
— Закончили, — с удивлением ответил Бришо. — Ты куда-нибудь торопишься?
— Да. Пить кофе. Мне жена с собой кофе не дала.
Он вышел, Буасси поспешил вслед за ним. Он не любил ни кофе, ни красиво завернутые сандвичи своей подруги. Он любил те завтраки, которые со знанием дела заказывал Лелак и широким жестом их оплачивал. Шарль догнал их у лифта.
— Подождите меня, я тоже пойду.
Он положил кейс и быстрым движением машинально ощупал карманы, проверяя, все ли — без чего он просто не может выйти на улицу — у него при себе: удостоверение, деньги, ключи, пистолет.
— Я думал о том, кто был в этом году первым номером у Дюамеля.
Он умолк, давая время Альберу задать вопрос. Но спросил Буасси:
— Что? О чем речь?
— Тот тип, которого убили, коллекционировал женщин.
— В год у него бывало по десять-пятнадцать, — вступил Альбер.
— Вернее о стольких нам известно, — добавил Бришо. — Возможно, у него было и в три раза больше…
— Вот как? — сердито спросил Буасси. — За это его и убили.
— Зелен виноград? — Альбер остановился, чтобы в полной мере насладиться реакцией Буасси.
— Ты обо мне? — Буасси издал презрительный смешок. — У меня будет столько женщин, сколько я пожелаю.
