Ответ на этот вопрос, который был дан множество раз в различных вариациях с момента публикации Mein Kampf, состоял в том, чтобы представить Гитлера как человека, вернувшегося с войны с радикальной, но неопределённой предрасположенностью к правым политическим взглядам; как кого-то, кто не высовывался в течение месяцев революции, которую он пережил в Мюнхене, и кто затем вдруг осенью 1919 года стал политизирован, впитывая как губка и усваивая все идеи, выражаемые людьми, с которыми он встречается в армии в Мюнхене. Относясь с глубоким уважением к историкам, выражающим эти взгляды, я всё же стану доказывать в этой книге, что сохранившиеся свидетельства о том, каким образом Гитлер превратился в нациста, указывают в совершенно ином направлении.
«Становление Гитлера» также оспаривает ту точку зрения, что Гитлер был просто нигилистом и непримечательным человеком без каких-либо истинных качеств. Не был он также до написания Mein Kampf и «барабанщиком» для других. Эта книга не соглашается с утверждением, что Гитлера лучше всего можно понять как кого-то, кто «направлялся» кем-то другим и кто, следовательно был лишь немного более, чем пустая оболочка, на которого немцы могли направлять свои желания и идеи. Более того, эта книга отвергает ту идею, что Mein Kampf был лишь немного более, чем систематизацией идей, распространявшихся Гитлером с 1919 года.
В соответствии с собственным заявлением Гитлера в его квази-автобиографической книге Mein Kampf, опубликованной в середине 1920‑х годов, он стал тем человеком, кого мир знает, в конце войны, во время левой революции, разразившейся в начале ноября и свергшей монархов по всей Германии. В это время он вернулся в Германию после недавнего отравления горчичным газом на Западном фронте. В Mein Kampf Гитлер описывает, как он реагировал на новости, внезапно сообщённые пастором, приписанным к его военному госпиталю в Пазевалке, недалеко от Балтийского моря, что началась революция и что война окончена и была проиграна. В соответствии с Mein Kampf, он выбежал из комнаты, пока пастор всё еще обращался к пациентам госпиталя: «Для меня было невозможно больше там оставаться. В то время как всё вновь начало темнеть перед моими глазами, спотыкаясь, я нащупал свою дорогу обратно в спальню, бросился на койку и зарыл свою пылающую голову в одеяла и подушки».
Описание Гитлером возвращения его слепоты, впервые пережитой на Западном фронте вследствие газовой атаки британцев в середине октября, представляет собой кульминацию драматического превращения, которое предположительно сделало его правым политическим лидером. Он описывает, как в ночи и дни после того, как он узнал о социалистической революции, испытывая при этом «всю боль в глазах», он принимает решение о своём будущем: «Я, тем не менее, твёрдо решил теперь стать политиком».
