– Я просто дни считаю, когда вернётся отец, а ты целыми ми днями шатаешься с мальчишками по улицам, плохо учишься; отец огорчится, узнав о твоих «успехах» в школе.
– Не учи меня жить, – огрызнулся Ким на брата.
– Отец больной человек… – продолжал Лоуренсо.
– Он был больным, – отрезал Ким. – А теперь он может жить как все.
– Но мы должны ему помогать. Столько проблем с жильцами. Никто не платит вовремя.
– Отец сам виноват. Не может никому отказать.
– Да. Он особенный человек. Он радуется, когда может помочь другим. В этом смысл его жизни.
– Тогда нужно на двери повесить график приёма посетителей. – Ким подхватил скейтбординг и ринулся к двери.
– Ты куда? – Лоуренсо заслонил дверь. – Тебе надо доделать уроки.
– Вот ты и делай, раз ты в очках. – Ким выскочил через террасу.
– Рената, ты можешь сделать ради меня павиту? – спросил Аугусто, войдя в офис.
– Очень маленькую?
– Очень-очень. Узнай для меня один адрес. Только умело.
– Очень просто, позвони и скажи, что ты из телефонной компании.
– Не могу. Там знают мой голос.
– Хорошо. Говори номер.
Умело подражая голосу служащей телефонной компании, Рената позвонила по телефону Эмилии и сказала, что им нужен адрес, чтобы прислать свои новые банковские реквизиты.
– Сколько вы за это сдерёте? – спросила Эмилия. – Бесплатно? За бесплатно я могу сесть даже не в тот автобус. Записывайте.
Так Аугусто получил нужный ему адрес.
– Ну что ты стоишь как каменная? – Женуина дёрнула Мерседес за руку. – Так ты ничего не продашь. Видишь эту выжималку для чеснока? Очень простая штучка, но ты должна расписать все её достоинства. Прекрати играть в молчанку и не вздумай грубить покупательницам. С любой бабой нужно разговаривать, как с графиней. Не заставляй меня раскаиваться в том, что я доверила тебе такое важное место. Сделай приветливое лицо!
– Тебе не нравится моё лицо? Но у меня нет другого, – язвительно ответила Мерседес.
– О, нет! Ты умеешь делать ангельское личико! Ещё младенцем умела, когда хотела сладенького.
– А теперь не хочу!
– Смотри, как надо. Покупайте мою посуду! – зычно крикнула Женуина.
Мерседес поморщилась и залезла под прилавок.
Женуина извлекла её оттуда и, влепив незаметно затрещину, улыбаясь, сказала негромко:
– Я ухожу к поставщику, постарайся продать хотя бы напёрсток.
Мерседес стояла, как красивая кукла, устремив в пространство взгляд и сложив на груди руки. Покупательница пыталась спросить её о цене, но тщетно. Мерседес – не здесь, не на этой шумной улочке, заполненной плохо одетыми людьми.
