Мюнхен‑1938: падение в бездну Второй мировой | страница 52



.

Действительно ли в казусе с телеграммами имели место технические, а не политические причины, можно лишь гадать. Можно также предположить, что, когда Бенеш обратился с запросом к Александровскому, президенту пока не были известны все жесткие временные условия, которые были поставлены перед пражским руководством, т. е. дать ответ до полудня.

На утреннем 30 сентября заседании правительства, обсуждавшем вопрос о мюнхенском ультиматуме, Бенеш заявил: «В том случае, если бы нам на помощь пришла одна Россия, началась бы война против России, а Англия бы выступила против нас»[121]. Перспектива ведения войны только при поддержке СССР была отвергнута. Участники обсуждения не пришли ни к какому выводу, не было никакого голосования. После подчас сумбурной дискуссии Бенеш заявил, что рекомендует принять мюнхенские условия. Незадолго до полудня присутствовавшие молча приняли его точку зрения. В половине первого Крофта заявил британскому, французскому и итальянскому посланникам, с нетерпением ожидавшим его: «От имени президента и правительства я заявляю, что мы подчиняемся решению, которое было принято в Мюнхене без нас и против нас». Обращаясь к англичанину и французу, он особо подчеркнул: «Я не хочу [никого] критиковать, но для нас это — катастрофа, которую мы не заслужили. Мы подчиняемся. Я не знаю, получат ли выгоды от этого принятого в Мюнхене решения ваши страны, но, определенно, не мы последние, после нас это случится и с другими»[122].

Бенеш на встрече с депутатами парламента подчеркнул: «Нас покинули и предали. Это трусливые люди… Они боятся войны и считают, что Чехословакия может быть ее причиной. Это было трудное решение — принять условия и спасти народ или вступить в борьбу и дать себя истребить. История рассудит, что было правильным… Состояние западных демократий безотрадное. На них нельзя положиться… Из страха перед коммунизмом французы и англичане пойдут с немцами». На этой встрече президент заявил о своей отставке в ближайшее время, но, когда это произойдет, пока не сказал[123].

Международная комиссия в Берлине по вопросу о новых границах Чехословакии начала работать 4 октября. Герман Геринг от имени Гитлера заявил Мастны: «Mit Benes werden wir nicht verhandeln» — «С Бенешем мы вести переговоры не будем»[124]. В Прагу ушло послание

статс–секретаря Министерства иностранных дел Германии барона Эрнста фон Вайцзеккера: «Если Чехословакия вообще хочет иметь какую–либо надежду на приличный договор с Германией, президент Бенеш должен подать в отставку, поскольку Гитлер питает к нему личную неприязнь»