От страха грохнуться на землю, Юнни решила опереться на такой крепкий с виду черенок метлы и тотчас его сломала. Далее все произошло очень быстро. Подоспевшая к месту аварии профессор наворожила под Юнни густые заросли крапивы. Было мягко, а потом… Хорошо хоть, форма плотная.
— Какое счастье, что магистр не дожила до этого часа. Спалила бы тебе волосы, ведьма, а может, и что еще.
— Магистр? — не поняла Юнни, пытаясь не чесаться, не выть и не плакать.
— Лимирфиа Нанта, — скривилась профессор. — Лучшая. Великая. И свирепая. Была бы сейчас здесь, все кости тебе за сломанную метлу перекрутила.
Юнни все еще не понимала, о ком речь, но перспектива пыток из-за неудачного полета ее пугала. Вот тебе и лучшая академия. Лучше уж дома тихо лишайник на продажу растить.
— Безумная Ли, — шепнула на ухо подлетевшая к ним Этуа.
И Юнни, наконец, поняла, какое чудовище вспоминает профессор.
— Мы в академии ее так не называем, — поправила Таингейт. — И вам не советую. Имейте уважение к гению, — она снисходительно улыбнулась. — Ни одна из вас, соплячек, и на полшага не приблизится к благородству и дарованию покойной Нанты.
Нависшее напряжение прервали вопли и хохот над головой.
— Эти черти еще пожаловали, — оскалилась Таингейт.
— Кто? — спросила Юнни.
— Тупицы из мужского университета, — ответила профессор.
Она отобрала у Юнни остатки метлы и тихо ругнулась.
— Эй ты, — профессор обратилась к Этуа. — Отдай ей свою метлу.
— Мою?
— Или я ее отчислю. Прямо сейчас, — она стервозно прищурилась. — Чую, вы подружки. Что выберешь?
У Юнни внутри все скрутило, и она позабыла уже про ожоги от крапивы и даже про страх высоты.
— Держи, — протянула метлу Этуа. — Забей на все и лети.
— Метла хозяйку чует, — сказала профессор. — Не можешь взять переживания под контроль, никогда не станешь истинной ведьмой. Поняла?
Юнни кивнула.
— Тогда дерзай, — она указала на летающих через грозовую тучу парней. — Вон тот белобрысый балуется. Знаю его. Сын редкой гадины. А теперь слушай. Полетишь к ним, проскочишь через тучу. Обуздаешь страх, забуду про поломанный инвентарь. Уяснила?
Юнни кивнула, но тело ее так окаменело, что пока она пыталась сообразить, как на метлу хотя бы сесть, не то что подняться в воздух. Проходящая мимо Этуа хлопнула по плечу. Должно быть, именно этот простой жест вывел Юнни из ступора.
— Уяснила, — одними губами проговорила она.
Опасливо поднялась в воздух и начала унимать дрожь в теле.
«Значит так, дуреха. Это не степь. Нет здесь диких ветров. Баловство. Опасности нет. Опасности нет. Опасности нет. Ой, мамочки!»
