Да он просто издевается надо мной! Пора привыкнуть к замашкам высшего лорда и впредь быть осторожнее.
— Исключительно деловые, и другими они не будут, — подтвердила я, рассердившись на себя за мимолетную слабость. — Итак, нам нужно обсудить детали плана, чтобы меня не заподозрили. А для этого ты расскажешь все, что мне стоит знать об Арделе.
Глава 2
КАМЕНЬ, НОЖНИЦЫ, БУМАГА
В Грэмвилль мы возвращались вечером следующего дня. Отвернувшись к окну кареты, я с сожалением и тоской провожала взглядом побережье Иртинского залива.
Несмотря на то, как ужасно все началось, я была счастлива здесь эти дни и узнала много интересного, в том числе и о привычках итхаров. Почувствовала себя наконец-то самой собой, забыв о страхах и предрассудках. Наши беседы с Роквеллом с каждым разом становились все откровеннее — если, конечно, можно вести задушевные беседы с демоном, который имеет огромное влияние в этом мире.
Порой Фланнгал будто забывался и становился совершенно нормальным. И я видела в нем того, кому даже не с кем поговорить или поделиться наболевшим.
В глазах итхаров-подчиненных он должен всегда выглядеть лидером, для людей — оставаться высшим и неприкосновенным. Я же не входила ни в одну из категорий, возможно, поэтому он и позволял мне некоторые вольности. Я не понимала поведения лорда до конца, но точно знала, что не боюсь его, как прежде. Я же теперь могла не скрывать правду о своем попаданстве, и от этого стало капельку легче жить.
По дороге я сама не заметила, как опустила голову на плечо Фланнгала и задремала. Он обнял меня, чтобы я не упала при крутом повороте, ведь Диверкус управлял каретой, словно возница — колесницей на гонке. А проснулась уже в городе, когда на улицах зажигались многочисленные фонари. Карета остановилась на одной из площадей неподалеку от АМИРС.
— Что ж, здесь нам придется расстаться. Надеюсь, ты запомнила все, чему я тебя учил. Встретимся через пару дней.
— А как ты меня найдешь? Тебе ведь нельзя показываться в академии.
Лицо лорда побагровело при слове «нельзя». Видимо, оно было для него как нож в сердце. Для итхаров не существовало запретов. Роквелл мог позволить себе все что угодно. Но и возразить мне ему было нечего.
— Я передам записку. А потом придумаем другой способ сообщения.
— Ладно. Ну, тогда пока? — Я вопросительно посмотрела на Фланнгала.
— Иди, — кивнул он.
А я замерла, ожидая от него еще каких-нибудь слов. За эти дни я привыкла к продолжительным беседам и жарким взглядам, а сейчас Роквелл вновь вел себя, будто ему на все плевать.
