Зов | страница 41
Бабушка Наран шевелила кочергой угли в печке.
У Даримы Бадуевны — камень на душе. Давит. Зачем пожаловал Яабагшан? Она замечает: после того, памятного всем их столкновения Яабагшан, как осторожный зверь, словно бы идет по ее следу… Неприятно встречаться со взглядом его холодных глаз — в них таится какой-то скрытый умысел, обещающий неприятности в скором будущем…
— Ого, да тут ликбез! — хрипло, с коротким смешком сказал Яабагшан. — Как в тридцатые годы. В какой же класс перешла ты, бабка Наран?
Старушка не отозвалась на насмешку, даже не обернулась: по-прежнему била кочергой по догорающим углям — но теперь сердито, с досадой.
— У нас занятия, — сухо произнесла Дарима Бадуевна.
— А по-че-му? — раздельно, по слогам, спросил Яабагшан. Было заметно, что он крепенько выпил; сивушный душок повис в классной комнате. Повторил: — Почему?
— Эти дети днем работают. Вам ли, исполняющему обязанности председателя, не знать…
— Неправильная постановка вопроса. — Яабагшан усмехнулся. — Работники — они действительно должны знать своего руководителя, а ему всех не упомнить… Однако чьи же тут ребята?
Подходил поочередно к каждому, вглядывался, спрашивал…
Внутренне напрягшись, ждал Ардан…
— А ты почему здесь?! — изумился Яабагшан.
Ответила Дарима Бадуевна:
— Ардану труднее, чем остальным. Живет дальше всех от школы, должность у него ответственная — табунщик, и сюда, на занятия, не чаще раза в неделю приезжает… А почти месяц совсем не ездил. Вот после перерыва — первый раз… Ему учиться надо! И мы с вами в ответе за это перед его отцом-фронтовиком.
Яабагшан пропустил ее последние слова мимо ушей, снова раздраженно обратился к Ардану:
— Табун на кого оставил? Поди, засветло из Шаазгайты уехал! Жеребца угробил — мало?
— Как погиб Пегий — вы отлично знаете, — твердо сказал Ардан. — А за табун, ахай[11] не беспокойтесь. Когда мне нужно отлучиться… это редко бывает… за лошадьми присматривает дедушка Балта.
— Ха! Нашел, на кого пальцем указать. Из него ж песок сыплется!
— Не скажите, ахай. В седле за ним не угнаться…
— Разговорчивый ты, однако! — цедит сквозь стиснутые зубы Яабагшан. — Отправляйся-ка домой…
— А вороного жеребца в табун дадите? Без пользы ж на конюшне стоит…
Казалось, председателя удар хватит: лицо кровью налилось, щеки затряслись…
Дарима Бадуевна поспешно объявила:
— Перерыв. Поиграйте, ребятки, во дворе. Позову после…
Ардан вслед за товарищами шмыгнул за дверь. Уже там, в коридорчике, нагнал его гневный выкрик Яабагшана:
