Бедные-несчастные | страница 57
Когда мой мозг в одно и то же время старался ухватить и отторгнуть гнусный смысл ее слов, вот тогда я узнал, что такое сумасшествие. Мотая головой от плеча к плечу и разевая рот в беззвучном крике или в попытке укусить воздух, я попятился в угол комнаты, где медленно осел на пол, яростно молотя кулаками пространство вокруг моей головы, словно боксировал с отвратительным, кишащим в воздухе противником, словно отгонял рой громадных оводов или стаю плотоядных летучих мышей; но я знал, что эти кровопийцы находятся не снаружи, а ВНУТРИ моего мозга и точат его, точат. Они и теперь его точат. Белла, должно быть, позвала на помощь свою новую подружку, содержательницу отеля, но мое безумие превратило их в галдящую толпу растрепанных женщин всех возрастов и комплекций; полуодетые, выставив напоказ свои плотские прелести, они злорадно накинулись на меня, словно там разом сошлись все служанки, которых я соблазнил. И Белла, чудилось мне, была одной из них! Мягкими сильными руками они оплели меня туго-натуго, как пеленают младенцев. Они стали лить мне в глотку коньяк. Я сделался тупым и безучастным. Белла отвезла меня в кебе на Северный вокзал, купила билет, положила его мне в жилетный карман, сказала, в каких карманах у меня хранятся деньги и паспорт, ввела меня в вагон и внесла туда мой багаж, все время изливая на меня невыносимый поток успокоительной болтовни: «Бедный Парень, бедный мой старина, я для тебя не гожусь, я истощила тебя, подумай, как радостно будет оказаться дома, у мамы, и долго-долго отдыхать, подумай, сколько денег ты сбережешь, но ведь нам и хорошо бывало вместе, я ни об одной минутке не жалею, на всем белом свете наверняка не найдется лучшего спортсмена и атлета, чем Данкан Парринг, но прошу тебя, скажи Богу, что мне скоро понадобится свечка, помнишь нашу первую ночь в поезде?» — и так далее, а когда поезд тронулся, она побежала по перрону, крича мне в окно: «Привет милой Шотландии!»
Так что теперь я знаю, кто такая Ваша племянница, мистер Бакстер. Евреи называли ее Евой и Далилой, греки — Прекрасной Еленой, римляне — Клеопатрой, христиане — Саломеей. Она — Белый Демон, во все времена лишающий чести и мужества самых благородных, самых сильных мужчин. Мне он явился в обличье Беллы Бакстер. Для короля Людовика это была госпожа де Ментенон, для принца Чарли — Клементина Уокиншо, для Роберта Бёрнса — Джин Армор, и так далее; для генерала Коллингтона это была Виктория Хаттерсли. Что, вздрогнули, Люцифер Бакстер? О семейной беде генерала не кричали газеты, но у нас, адвокатов, есть свои источники, благодаря которым я и разгадал Вашу тайну. ИБО БЕЛЫЙ ДЕМОН ВО ВСЕХ НАРОДАХ, ВО ВСЕ ВРЕМЕНА ЕСТЬ КУКЛА И ОРУДИЕ В РУКАХ БОЛЕЕ СИЛЬНОГО, ТЕМНОГО ДЕМОНА!!!!! Ева слушалась Змея, Далила — филистимских старейшин, госпожа де Ментенон — какого-то там кардинала, а Белла Бакстер — ВАС, Боглоу Биш Бакстер, Архидьявол и Заправила нынешнего века естественных наук! Только в современном Глазго, этом ВАВИЛОНЕ естественных наук, могли Вы снискать богатство, власть и уважение, препарируя человеческие мозги, рыская по моргам и тревожа смертные одры бедняков. Когда Шотландия была Духовной Страной, Вас сожгли бы за это как колдуна, БОГ-ХРЯК, ГАД, ХИТРЮГА, ЗВЕРЬ ПРЕИСПОДНЕЙ!!!!!