Ховвил рассказывал о новых полученных навыках в обращении с оружием, о новых доспехах, которые сделали для него оружейники и кузнецы Бладсвордов, об увлекательных уроках геральдики и истории и похвастался, что перенимает опыт командующих и самого правителя, ведь долгие годы лорд Мортон был рыцарем. Вернее, считал, что относится к таковым.
Разумеется, сейчас у лорда было куда меньше свободного времени, ведь на его плечи взгромоздили груз ответственности за великий род, однако тот позволял сыну Арло Фореста частенько крутиться рядом и задавать вопросы. Иногда он даже брал юного лорда с собой, правда, не пояснял, куда они направляются, и оставлял воспитанника в окружении воинов, пока отлучался решать свои дела.
Кроме того, юноша горячо благодарил своего родственника за предоставленную возможность и высказывал свою радость, что хорошо проявляет себя и доставляет своему отцу лишние поводы гордиться наследником.
Второе же письмо, написанное рукой Ховвила, было несколько более путаным и отнюдь не радостным, да еще и написанным так мелко, что Райану пришлось несладко, пока он всматривался в буквы и разбирал слова. Далеко не все строчки смогли обрести смысл, и если вначале текст был более разборчивым, то под конец, когда место кончалось, юноша сокращал слова, и текст почти сливался в сплошной узор.
Во втором послании сын Арло сообщал, что лорд Мортон Бладсворд – очень неприятный человек, и хоть лично к воспитаннику он относится уважительно и доброжелательно, то остальные люди в Кнайфхелле нередко страдают от мерзкого характера и извечного недовольства. Но это могло бы быть лишь мнением ребенка, если бы Ховвил не поведал бы о странной переписке с лекарем из Санфелла – его имя известно многим, так как он являлся одним из тех целителей, что помогали Его Величеству продержаться как можно дольше и всячески пытались излечить Гийера Старская.
Юноша, как он писал, случайно обнаружил два распечатанных послания у правителя Бладсвордов, но не успел прочитать их целиком, так как его спугнули. Через два дня, когда он снова смог пробраться в покои, писем уже не обнаружилось, а устраивать обыск у правителя он не посмел.
Но самым неприятным казалось обвинение лорда Мортона в поддержке Культа Первых и оказании тому всяческой помощи. Ховвил обнаружил письмо, что писал лорд Бладсворд. Он обращался в нем к некому Ивтаду и сообщал, что все идет хорошо. Мортон писал о кораблях, которые готов принять, и интересовался, как долго что-то, что он называл «главной ценностью», столь необходимое для свершения, должно еще находиться у него.
