– Жень, цепляй подсумок, вешай тубус. Тушенку и горох есть куда положить?
– Вон, фрицевская сухарная сумка еще одна есть, правда, пустая – свернутая лежит внизу. И котелок рядом!
– О, это отлично!
Повесив за спину второй тубус со сменным стволом к МГ, собираю консервы; трофейные фляги с котелком также укладываю в суму.
А вот пора и «светлячок» пускать. Уже третий – еще один, и можно валить. Небо на востоке меж тем стремительно светлеет…
«Люстра» взмывает в небо, все спокойно. Еще один раз…
Сзади вдруг явственно послышался звук шагов. Обернувшись, при белесом свете ракеты, все еще парящей в воздухе, различаю две слегка пригнувшиеся фигуры, неторопливо шагающие в нашу сторону.
– Как на плацу маршируют! Не боятся ничего, гады…
Это нежданных «гостей» разглядел Томилин. Спрашиваю свистящим шепотом:
– Немцы?!
– Конечно, немцы, кого тут еще можно ждать? Небось, разводящий караула…
– Твою ж дивизию!
Сердце вновь начинает учащенно бухать в груди. Женька меж тем продолжает:
– Сейчас они приблизятся, и ты должен будешь запросить, кто это – если, конечно, их уставы совпадают с нашими. Но, думаю, устав караульной должен совпадать.
– И они поймут, что окоп занят врагами… Слушай, а на какой дистанции мы должны запросить?
– Heinrich, sind Sie dort eingeschlafen? Warum fragst du nicht, wer kommt?
Вопрос снимается с повестки дня. Они уже подошли на дистанцию, где я должен был запро-сить «кто идет» – или что там говорят в этом случае часовые?
Женька насколько возможно тихо прошептал мне на ухо:
– Спрашивают, уснул ли ты и почему так долго не запрашиваешь отзыва!
– Да я уже понял… – тихо отвечаю товарищу, – попроси, чтобы они остановились, если сможешь.
– Смогу… Хальт! Их верде шиссен!
Все еще едва заметные силуэты фрицев на мгновение замирают от неожиданности, ошарашенные громким окриком – и тут же раздаются тихие хлопки пистолетных выстрелов, заглушенных моей ноу-хау.
И вновь неготовность врага мгновенно вступить в бой вкупе с тем, что оба немца не поняли, что незнакомые хлопки несут в себе смертельную угрозу, спасают меня. Отправив первую пулю в ближнего ко мне врага, я тут же перевожу ствол пистолета на второго противника и дважды жму на спуск. Он просто не успевает сместиться в сторону, а мне везет попасть из пистолета навскидку. Удивительно, но на мгновение показалось, что оружие стало лишь продолжением моей руки…
Однако первый фриц еще не мертв. Упав на спину, он ворочается, хрипло, но не очень громко выкрикнув:
