— Могёшь-могёшь, — уже не понимая, как себя вести, задумчиво отозвалась Селеста.
— Тогда все в штаб. Пойдём, лося запустим! — из бортника наконец показалось нечто детское. — И за тобой, Штрих, есть кому присмотреть, — Киеренн поднял руку вверх с «козой», и невдалеке вздыбилась земля, выпуская из недр огромного, с человеческий рост слизня.
— Тише, старый, не пыли, — начал я отыгрываться за полученные истязания. — Во-первых, убери эту соплю прочь с моих глаз. — Огромная неприятного вида полупрозрачная слизь, грязно-зелёных оттенков шумно дышала порами по всему телу, раздражая слух. К тому же запах. Но всё это ещё можно было терпеть, пока не глянешь на слизня. Созерцание истекающего сопливого тела вызывало серию приступов рвотных позывов. — Во-вторых, дождитесь новых перерождённых союзников. Бутоны вот, уже все висят. Ну, и в-третьих, у меня в закромах ещё три союзника от нежити дожидаются. Двухсотый, от помощи не откажусь.
— Конечно, лорд, — добродушно улыбаясь, леший выплел из земли лианы, нависающие над грибной сумкой.
Остальные тоже напряглись и сфокусировали внимание на Хранилище. Селеста пришла в полную боевую готовность: вокруг её тонких пальчиков и между ними начали плясать шустрые мелкие духи. Бортник держал в руках на уровне глаз фиолетового мохнатого паука размером с разъевшегося пекинеса.
Первыми в алтарь полетели энфермедады.
— Ну а сейчас особое внимание, птичка будет жирная, — предупредил я и потащил из Хранилища центуриона пятьдесьдесят восьмого уровня Лию.
Селеста взвизгнула, и с её пальцев слетел один из духов. Спутанная лозой девушка замычала и дёрнулась.
— Ой! Прости, сестра. Психанула. Сейчас-сейчас, родная, — со слезами на глазах начала шаманка тормошить за плечи Двухсотого, подгоняя.
Леший с благородно-добродушным лицом отправил центуриона в алтарь.
Селеста сияла, на щеках поблёскивали крупные слёзы. Как только Лия исчезла в недрах алтаря, шаманка кинулась мне на грудь, неразборчиво бормоча слова благодарности. Её трясло так сильно, что даже нимфа учтиво решила слезть с моего хребта.
— Милый, лучший лорд. Служить тебе — счастье.
— Я ничего, это Охотник, — не стал я присваивать чужие лавры.
— Да, это я, — в трёх шагах от нас с шаманкой вылез из-под земли Охотник в форме человека.
Селеста, увидев тентаклю, тут же бросилась к ней, заключая питомца в крепкие объятия:
— Спасибо, Охотник, за Лию. Я теперь перед тобой в неоплатном долгу. Ты прекрасен!
— Старался. Хоть и вычислить её не составило труда, у вас схожий аромат. И в другом вы тоже похожи, всю ночь не мог от неё оторваться, — шутливо заявила тентакля.
