Ха, начало уничтожения омерзительного уклада жизни ящеров положено. Если девчонкам хватит упорства достигнуть хоть каких-нибудь результатов, чешуйчатые перестанут так легко и обыденно просовывать свои пупырки сквозь прутья, и подобные поступки станут уделом самых тупых и отмороженных ящеров.
Итак, пора восстанавливать бодрость с пользой. Снова встала на руки. Не знаю, как качается «Перевёртыш», и смогу ли поднять ранг пребыванием вниз головой, но бодрость восстанавливать нужно, а как ещё это сделать с получением опыта, мне в голову не приходило.
Ночь только началась. Тёмные фигурки соседок замирали в позах, другие пыхтели, махая ногами, отжимались и приседали. Иногда кто-нибудь валился с ног, но через несколько минут поднимался, чтобы продолжить добиваться шанса постоять за себя.
Только одна узница всё это время стояла на руках. Её длинные белые волосы, стелющиеся по полу, были окрашены несколькими каплями крови и виднелись сейчас тёмными пятнами.
Зал наполнился звуками нашей немой активной деятельности. Шум через некоторое время привлёк охрану. Двое ящеров, явившихся на гул, лишь переглянулись. Один глубокомысленно, с ленцой, выдал:
— Если мясо хочет, пусть дальше над собой издевается. Завтра уже начнём принимать заявки на получение боли.
Вялые, довольные собой, так и не распознавшие в наших действиях потенциала угрозы, сторожа убрались восвояси.
Ночь тянулась, периодически радуя мелкими победами. К утру шум в зале усилился. Похоже, к нам присоединились те, кто не попадал в поле моего зрения. Ещё около часа после возвращения света мы продолжали упражняться. Но вдруг все соседки встали у дверей своих клеток и замерли в ожидании. Лишь одна длинноволосая блондинка упорно продолжала стоять на руках.
Всеобщая передышка была связана с наполнившими зал ароматами еды. Голод под конец ночи стал невыносимым, и я еле сдерживалась, чтобы не подозвать охрану и не приступить к непосредственному получению опыта и последующему перерождению. От этого меня удерживало только одно: стойкое и ярое нежелание оставить и этих пленниц без еды.
Внутри всё урчало и бурлило, требуя пищи, а ящеры, не торопясь, где-то вдалеке гремели тележкой с посудой, периодически отвешивая пленницам указания. Как же долго они выполняют свою работу. И я в этой очереди последняя. Если мне так тяжело, каково тогда девчонкам? Ведь я попала сюда после перерождения, вечером, а они плюс к моему голоду провели ещё день без еды. Невольно, по-другому начала воспринимать культ еды некоторых народностей реального мира. Наверняка такое отношение сформировалось у них после какого-нибудь долгого и страшного голода. Настолько долгого, что должно было коснуться нескольких непрерывных поколений. Бр-р-р.
