У Брони просто в голове не укладывалось, насколько надо быть ушибленным, чтобы так усложнить простую процедуру оживления домашнего пса? Всё, что требовалось, это омолодить и реанимировать тушку помершего от старости чихуа-хуа, а не пихать ему в тело деградировавшую душу повесившегося этажом выше сумасшедшего. В итоге слечне Лешей пришлось лично исцелять пострадавших от этого карманного Куджо, лишать посмертия самоубийцу путём уничтожения его призрака, а затем ещё и восстанавливать сознание домашнего питомца из чудом оставшегося на расчёске волоса. Разумеется, всё это бесплатно: девушка просто не могла себе позволить брать деньги с жертв чужой бездарности, пусть даже те явно не бедствовали. Благо, у неё самой в кармане было отнюдь не пусто.
Вот тогда Броня впервые и столкнулась с обновлённой Ёлко. Аналитик проходила практику под управлением Даркена Маллоя на территориях в непосредственной близости от здания УСиМ. То есть там, где будущий муж слечны Глашек любил устраивать собрания ковена.
Столкновение вышло весьма забавным: Лешая попросту не узнала ту, к кому обратилась за помощью, а та этим воспользовалась и около пятнадцати минут водила гостью за нос, изо всех сил пытаясь не взорваться хохотом. Последний кстати и выдал Ёлко: аналитик даже в новом образе сохранила свой высокий голосок и неповторимую манеру смеяться.
Надо сказать, что встреча та прошла успешно. Броня была человеком, привыкшим либо молчать, либо говорить, что думает, так что, даже искренне веря, что общается с незнакомкой, не сказала ничего, что могло бы повлиять на их с Ёлко отношения в худшую сторону. Да и изначальная цель визита оказалась достигнута: аналитик без труда выяснила, как зовут ответственного за превращение милого домашнего пёсика в злобное чудовище, и где он обучался. Увидев герб конкурирующего с родным УСиМ учебного заведения, девушки разом расплылись в кровожадных улыбках, да составили открытое письмо-претензию. И было оно столь разгромным, что мигом завирусилось. Это обеспечило серьёзный репутационный ущерб ответственному за подготовку катастрофически безрукого некромага преподавательскому составу ВАТИ, а самому некромагу — пинок под зад с запретом на работу с заклинаниями.
Для низкородного дворянина это хуже смертной казни с развоплощением души.
Броня не ощущала никакого чувства вины оттого, что фактически сломала человеку жизнь из-за одной единственной ошибки. Девушка считала, что идиотизм должен хотя бы иногда причинять неудобства носителю. Особенно, если этот носитель, помимо прочего, обладает силой и правом власти над жизнью и смертью. Можно сколько угодно говорить о том, что мальчик всего разок оступился, однако синеглазка была уверена, что путь к этому «невинному промаху» был длиной не в один шаг.
