Я понял, что говорить с этим гопником в сверкающих спортивках бессмысленно, а потому решил ему вмазать. По-простому, но от души.
Бамбуковый клинок со свистом и с характерным ярким шлейфом рассёк воздух над головой моего оппонента: тот на удивление шустро и ловко присел на корточки, с самым невозмутимым видом продолжая удерживать руки скрещенными на груди.
– Ты даже меня не можешь зацепить, – фыркнул очкарик. – А ведь я сла…
Договорить он не смог: подошва моей туфли вмазалась ему прямиком в лицо. Мир на мгновение замер, отмечая мой успех красочным фризфреймом, добавляющим веса удару. Физия задротыша на короткое время исчезла в ярком спецэффекте, а затем мой противник отлетел назад, катясь кубарем.
Я мог бы помчаться следом и попытаться развить успех, но мне были неизвестны тайминги нокдауна и прочие тому подобные мелочи, которые могли бы помочь мне сориентироваться и прикинуть: успею ли я двинуть сопернику в грызло, или же рискую сам улететь в противоположную сторону. В конце концов, по идее такое отбрасывание было нужно не только для красоты, но и для того, чтобы дать огрёбшему возможность разорвать дистанцию и перейти в контратаку.
Таковой не последовало, хотя очкарик весьма ловко вскочил на ноги. Выглядел он вполне бодро, невзирая на надувшуюся карикатурную красную пульсирующую шишку в месте удара.
Я никогда не любил подобную гипертрофированность визуала. Это же просто уродливо!
– И всё равно “нет”, – ответил противник. – Я не ударю тебя, Ю-ки-тян.
Очкарик нарочито-мило произнёс моё имя и нагло улыбнулся. Он что, пытается заигрывать?
– Посмотрим, что ты скажешь, когда я отправлю тебя на больничную койку! – выкрикнул я и, перехватив синай поудобней, рванул на врага.
Первый мой удар был уверенно заблокирован предплечьем, а от двух последующих очкарик увернулся. Впрочем, я уже понял, что Рьюга успел несколько вкачать рукопашку, а потому четвёртая моя атака была сопряжена с несложным обманным манёвром: подсечка с выходом в колющий.
Враг предсказуемо подпрыгнул на месте, уходя от удара бамбуковым мечом по ногам, после чего закономерно огрёб синаем в живот: маневрировать в полёте – это было явно дзюцу уровня повыше, чем тот, которого достиг Рьюга.
Как я и ожидал, моего оппонента отбросило назад, но я и удар наносил таким образом, чтобы за спиной задротыша находилась стена, и отлетать ему было, в общем-то, некуда. Так я узнал, что местная боевая система допускает джагглинг, эффектную фичу, позволяющую удерживать врага в воздухе удачной серией атак. В общем, мне только и оставалось, что ловить беспомощного Рьюгу на мощные удары синаем, словно бы играя гигантским мячиком в теннис со стенкой.
