Гибкая тень, объятая тлеющей, приглушенно-багряной аурой проскользнула в приоткрытое окно.
Смотрю на нее, затаив дыхание, не в силах пошевелиться.
Криста?!..
Как же она отталкивающе-красива! Огненная вуаль не скрывает обнаженного тела, льнет к груди, струится по бедрам, придавая темно-оливковой коже текстуру потрескавшейся лавы.
Ужасный, мучительный сон…
Багрянец внезапно померк. Она подошла, присела на краешек кровати, провела пальцами по моей груди.
– Нет, Криста… Не надо…
– Ты ведь мечтал обо мне? Признайся?
Молчу. Не хочу обсуждать ее чудовищный выбор, даже в кошмарном сне.
– Алекс, а какая тебе разница? Дело в цвете кожи? Или в этом? – она склонилась ко мне, и длинный, тонкий, гибкий хвост несколько раз обвился вокруг горла, слегка придушил. Теперь она так близко, что невозможно дышать. Запах серы исчез, ее губы коснулись моей груди, обожгли.
– Мы теперь свободны, Алекс. У нас обоих нейроимплантаты. Все остальное уже неважно, – вместе с ее горячим дыханием по коже крадется невыносимый, сладкий озноб.
Приснится же такое…
– Может за этим я и согласилась? – шепнула она. – Потому что тоже мечтала о тебе?
Мои пальцы перебирают пряди ее волос. Криста застонала, прижалась ко мне в мучительной дрожи…
* * *
…Я дико ору, задыхаясь от смрада горелой плоти.
Дверь вышибли плечом. Ведрами плещут воду: на тлеющий пол, горящие занавески, дымящуюся постель.
– Эликсиры! Несите эликсиры! Он весь в ожогах!
Уже не крик, а хрип рвется из моего горла. Вода причиняет жуткую боль. Конвульсивно пытаюсь привстать, но кожа лопается волдырями, слезает до мяса. Почти ничего не вижу.
– Скорее! – кажется, это кричит Николас, хозяин таверны.
– Здесь был демон!
– Пусть подыхает! Поделом ему!
Обугленными губами ловлю горлышко фиала. Запах целебных трав немного прояснил зрение и сознание. Первое, что бросилось в глаза, – черные отпечатки босых ног на деревянном полу.
– Еще эликсир!
Мои раны смердят, комната полна дыма, но боль уже схлынула.
– Еще! – это действительно Николас. За его спиной вижу вооруженных крестьян. Среди них мальчуган лет десяти, – побелевшие пальцы сжимают осиновый кол.
После третьего снадобья мои раны начали быстро затягиваться. Через минуту я смог самостоятельно встать с мокрой, обгоревшей постели.
– Ну? – теперь взгляд хозяина таверны не сулит мне ничего хорошего. – Алексатис? Объясни, что тут произошло?
– Мне снился сон…
– Говори правду! Кто тут был?! Чьи следы на полу?!
– Мне приснился кошмар. Больше ничего не помню!
