21 декабря 1941 года, деревня Пожарки
— Командиры взводов, построить личный состав! — раздалось откуда-то из глубины деревни, там, где стоял штаб.
— Первый взвод, ста-а-ановись! — крикнул лейтенант Старцев, вставая от костра и оправляя шинель.
— Второй взвод, ста-а-ановись! — подхватил командир у дальнего костра.
— Третий взвод… — прокричали издалека.
Бойцы поднимались, отряхивали снег с коленей, оправляли ремни, затягивали вещмешки.
Они построились рядом — Селиванов, Пантелеев, Игнатюк, Максимов и остальные. Сержант Громов осмотрел их, тревожно огляделся, тоже встал.
Из темноты к ним выходили две фигуры, обе невысокие, в серых шинелях. Лейтенант Старцев еще раз оправился, набрал воздуха, выкатил грудь колесом, рявкнул:
— Смир-р-рно! Равнение напра-во!
Все три роты, весь стрелковый батальон 837-го полка строился на окраине деревни. С другого края Пожарок уже стягивались на построение бойцы второго батальона.
Было ощущение чего-то важного.
— Наступать будем, — перешептывались бойцы. — Вон, всех строят…
— В ночи, да по морозу! Немец будет драпать, только яйца звенели!
— Смотри, сам себе личный предмет не отморозь!
— Уж это обижаете, братцы…
* * *
Шли в темноте, полями, по кромке леса, обходя большие дороги, проваливаясь по колено в сугробы. Шли тяжело и медленно, все время останавливаясь, чтобы обождать остальных и не растягиваться слишком; но настроение у бойцов было приподнятое. Казалось, что бой будет легким, и все к этому вело, несмотря на всю серьезность дела.
После построения стало ясно, что дело и впрямь серьезное. Полку поставлена боевая задача этой ночью занять Недельное.
830-й полк еще не подошел, было решено атаковать главными силами дивизии — бойцами 837-го и 843-го полков. Комдив Груданов поставил задачу действовать решительно и без промедления. Скрытно выдвинуться к селу, обойдя стороной деревни Алешково, Григорьевское и Кожухово. Затем 837-й полк должен обойти Недельное слева, а 843-й полк развернется для атаки с южного направления.
Войти в Недельное, пока гитлеровцы располагаются на ночлег, создать панику и уничтожить врага.
Ударную группу усилили лыжниками с автоматами: глядя, как лихо они скользят по снегу, Селиванов пожалел, что он не с ними, да и каждый, наверное, жалел. Ноги в валенках быстро уставали месить сугробы, немели, промокали — но силы надо было беречь, силы им сегодня понадобятся.
— Скорей бы уже к деревне выйти, — вздохнул Пантелеев.
— Что уж поделаешь, такое наше дело, пехоты, мы ногами воюем, — попытался подбодрить его Игнатюк. — Слышь, Селиванов, а ты в своих тетрадках про нас напишешь, как мы тут по этому снегу пехом мучались?
