Кастнер бросился на грудь колоссального существа. Оно было похоже на стену здания, мускулы выпирали, как кирпичи — у него была своя собственная жестокая архитектура. Кастнер снова ударил его своим потрепанным наплечником — достаточно, чтобы освободить место для Терминуса, ударившим по открывшейся груди, рассекая зверя от груди до соска. Чудовище взревело от боли, выбив широкий клинок из измученной руки рыцаря. Когда меч со звоном отскочил от стоячего камня и упал на мокрую землю, зверь ударил Кастнера кулаком в спину, отправив в полёт через весь круг.
В последующие мгновения рыцарь почти не понимал, где находится. Яркий огонь затмил все остальное. Его треск был невыносимой пыткой. Земля, казалось, двигалась, вызывая тошноту своим движением. Внезапно Кастнер встал. Бык снова набросился на него. Он поднял закованного в броню храмовника и швырнул его, как мешок с зерном, обратно через круг. Он ударился об другой из стоящих камней. Острая боль пронзила его затылок. Когда он открыл глаза, то обнаружил, что его шлем исчез. Он сидел у подножия обелиска. Все, что он мог слышать — это ярость, выплескивающаяся из зверочеловека. Оно рванулось вперед.
Кастнер повалился на бок, его латы дребезжали, как повозка на неровной дороге. Он почувствовал, что постепенно теряет сознание. Копыто зверя врезалось в основание камня, где только что стоял рыцарь. Кастнер с несчастным видом пополз прочь, положив покрытую металлом руку на согнутую руку. Существо бушевало над ним, как буря. Он ударил рыцаря лицом в грязную лужу, по которой он полз, и на мгновение все стало ясно. Стоячий камень издал мучительный стон, когда бык рванул его, опрокинув на скребущуюся фигуру рыцаря. Заманив Кастнера в ловушку ненадолго, неровность обелиска и болотистая почва под его упавшей длиной позволили рыцарю освободить свои бронированные ноги. Не успел Кастнер опомниться, как зверь обрушил на него еще один камень. Рыцарь перекатился на бок по грязи, и грязь с хлюпаньем просочилась сквозь дыры в его латах. Бык схватил сломанный кусок камня, который был больше, чем его собственная голова, и поднял его над своими рогами. Взобравшись на упавшие камни, существо встало над распростертой фигурой рыцаря, мрачно фыркая в ночной воздух от своих усилий. Его руки дрожали. Кастнер перестал ползти. Он откатился назад, чтобы предстать перед бычьим колоссом с заряженным арбалетом сквайра в грязных перчатках. Это было не рыцарское оружие — но оно могло сослужить хорошую службу. Кастнер выстрелил.
