.
И все же базовая, исторически исходная текстуализация наррации – это вербализация, которая обладает специфическими медиальными возможностями вовлечения реципиента в коммуникативную ситуацию нарративного общения. Оппозиция двух родовых вариантов вербализации нарративных структур, заново актуализированная Женеттом, была осознана еще в греческой античности, где они именовались «диегесис» (речь самого сказителя) и «мимесис» (имитируемая речь действующих лиц).
Мимесис не рассказывает, а показывает, имитирует, являя собой «наррацию без нарратора». В речевой практике общения это непосредственное воспроизведение чужих высказываний (пиететное цитирование, стенографическая передача, карикатурное передразнивание и т. п.). В литературе такова конструктивная основа драматургического текста. Здесь реплики, выстроенные и соотнесенные автором без обращения к фигуре повествователя, представляют собой своего рода словесный «показ» событийного взаимодействия персонажей.
Тогда как диегетическое высказывание повествователя представляет собой последовательность предложений изъявительного наклонения (преимущественно прошедшего времени, но порой и настоящего, и даже будущего), формирующую рецептивный эффект смены нарративных кадров, иначе говоря, эффект протекания некоторого времени в некотором пространстве. Предикативное ядро этих предложений составляет обозначение некоторого действия персонажа или изменения некоторой ситуации. В соответствии с классической формулой Артура Данто[79], фраза является повествовательной, если она репрезентирует отрезок времени t-2 при условии, что ситуация t-З уже неотождествима с ситуацией t-1.
При отсутствии такого рода нарративной фрактальности кадров ментального видения последовательность фраз оказывается итеративным (термин Женетта) описанием стабильных состояний или повторяющихся действий и условий. Помимо итеративных высказываний формами вербализации человеческого мышления – регистрами говорения, отличными от повествования, выступают также высказывания перформативные и медитативные.
Перформативная речь, как она была определена ее первооткрывателем Джоном Остином, является непосредственным речевым действием, она «переформатирует» ту самую коммуникативную ситуацию, в какой она возникает. Так, например, приказывая или, напротив, обращаясь с просьбой, говорящий позиционирует свои коммуникативные отношения с адресатом как иерархические.
Большинство миметических реплик литературных персонажей (особенно в драматургии) реализуют такого рода установки и служат перформативами. По глубокому замечанию Юргена Хабермаса, нарративная «установка […] наблюдателя упраздняет коммуникативные роли первого и второго лица», тогда как «повседневная практика» общения «доступна нам только в перформативной установке»
