И вот на непродолжительное время, в течение которого дивизия стояла на месте, я сделался военным комендантом города Гжатск.
Ко мне шли люди, обращаясь с разными просьбами: кому надо было избу поправить, кому провизией, топливом помочь. Мизерные возможности комендатуры трудно было делить на всех. Но нашлось у меня немало добровольных помощников. Солдаты, толкавшиеся около комендатуры, только и ждали, когда кто-нибудь придет и попросит: «Сынки, кровлю бы чуток поправить…» Шли к избе целой бригадой и работали в охотку. Особое старание проявляли солдаты в возрасте, отцы семейств, чьи руки давно истосковались по домашней работе.
Один из «активистов» комендатуры, ловко действуя ножовкой, вставлял аккуратные квадратики фанеры вместо выбитых стекол в окна и говорил сгорбленному старику:
— Вот и теплее у тебя в избе будет, отец. Может, и мне будет теплее… А то на войне, понимаешь, все рушить да рушить доводится, тут же нужным делом руки обогрел.
ГЛАВА 2
ТУГИЕ УЗЛЫ ЕДИНОБРАТСТВА
Война продолжалась, и вскоре Гжатск остался у нас за спиной. Стремительностью и высокой подвижностью отличались и последующие действия частей дивизии. Все время в непосредственном соприкосновении с противником находился наш стрелковый батальон, часто мы действовали в составе передового отряда наступавших войск. За шесть дней непрерывных боев гвардейцы дивизии продвинулись более чем на 100 км вперед, освободили 50 населенных пунктов, в том числе железнодорожную станцию Семлево и три районных центра. На станции были захвачены склады горючего и боеприпасов, 40 тракторов, 5 орудий, 9 станковых пулеметов, вагоны с военным имуществом.
Наше наступление развивалось, набирало темпы. Надо было не только двигать войска вперед, но и соответственно обеспечить моральный настрой людей, укрепить в них уверенность в том, что перелом в ходе войны уже необратим и, как бы ни было тяжело впредь, мы будем теснить врага, отвоевывая у него пядь за пядью родную землю. Этим важным делом повседневно занимались командиры и политработники, партийные активисты.
Старшие начальники и представители высшего командования нередко появлялись на переднем крае. Приехал однажды в расположение наших подразделений генерал И.И.Федюнинский. Осмотрел все требовательным, зорким взглядом и — ко мне:
— Кто будешь?
— Командир стрелкового батальона капитан Третьяк.
— А в боевом построении, когда наступать пойдем?
— Командир передового отряда.
Посмотрел испытующе мне в лицо, ничего больше не сказал командарм. Остановил первого попавшегося на глаза солдата. Взял у адъютанта ракетницу — бух в воздух. Зеленая ракета, описав дугу, с шипением падала на землю.
