Появление подобных требований говорит о том, что уже в крепостную эпоху на Урале, как и вообще в России, зарождается предшественник пролетариата. Крепостной рабочий выдвигает требования, которые вытекают из его положения, как работника крупной мануфактуры, находящейся в собственности заводчика.
В то же время уральский крепостной рабочий, еще не потерявший связи с землей, по своему образу мыслей и настроениям был близок к крестьянину. Крепостные рабочие стремились вырваться из заводской неволи, чтобы быть «по-прежнему в крестьянстве». Они ненавидели заводскую каторгу.
Настроения и чаяния крепостных рабочих Урала ярко отразились в воззвании пугачевского атамана Ивана Грязнова от 8 января 1774 года. В этом воззвании говорилось, что вся Россия порабощена и изнурена дворянством и заводчиками. Дворянство, являясь собственником крепостных крестьян, нарушало «закон божий» и «содержало» их «хуже собак». Заводчики же «завели премножество заводов и так крестьян работою утрудили, что и в ссылках тово никогда не бывало, да и нет». Воззвание считало освобождение заводских людей от «ига работ» богоугодным делом, которое якобы произойдет по непосредственному желанию Иисуса Христа.
Мелкое сельское хозяйство было основным источником существования приписных крестьян. Но и они, как и крепостные рабочие, были заинтересованы в том, чтобы улучшить условия труда на заводах. Они требовали уменьшить подушную подать, увеличить казенные расценки на труд, уменьшить работу за детей, стариков, увечных. В то же время приписные крестьяне требовали освободить их от обязательных заводских работ, брать их на завод только по вольному найму, переселить на плодородные земли и т. п.
Наемные рабочие в своих требованиях мало чем отличались от общей массы заводских рабочих. Крепостнические приемы эксплуатации наемных рабочих стирали грань между ними и крепостными рабочими. Обедневший мужик, которого продавали в кабалу купцу, и крепостной рабочий, из-под палки работавший на заводе, были одинаково заинтересованы в том, чтобы улучшить условия труда, сбросить ненавистные им цепи крепостного ига.
На Урале между кучкой заводчиков, получающих огромные доходы, и общей массой заводских рабочих была пропасть. Одни владели заводами, лесами и землями, утопали в роскоши; другие — подлинные строители заводов и шахт — влачили жалкое существование. Этого противоречия не могли не замечать заводские рабочие. Они начинали понимать, что трудящиеся являются настоящими хозяевами всех народных богатств.
