- Ишь тараканы, - весело говорил Григорий Суровикин, свесив ноги с борта шкуны и поглядывая на монахов. - Ишь засуетились, бездельники! Боятся бомб-то, боятся!
На поросшей черным курчавым волосом груди его беззащитно светлел серебряный крестик на шелковом черном шнурке.
- Бездельники! - убежденно повторил Суровикин. - Царю-батюшке служить не хотят, вот и отговорки придумывают, де, не наше дело служить царю земному, мы царю небесному служим. Небось в ледниках у них от харча полки ломятся! Курей да свиней держат, рыбку ловят - вон, глядите, сетки сушатся! У-у, жлобы, Стеньки на них нет!
Он плюнул в воду, вобрал в грудь воздуху и хрипловатым, не лишенным приятности голосом пропел:
Пики наточены, сабелька востра, мы купчишку встренули около моста...
С шаткого горба подводки на шкуну взобрался Иван Мягков.
- Ну, как? - спросил он.
Григорий Суровикин подумал и снова плюнул в воду.
- Витка три фитилю добавить надо. Отплыть не успеваю. Шибает сильно!
2. ИВАН И АНАСТАСИЯ
Листва берез была прозрачна и лучиста. Водяника усыпала землю. Черные ягодки глянцево блестели в солнечных лучах. Веточки походили на хвойные. Словно кто-то наломал их с елей и разбросал по всему лесу.
Где-то неподалеку чисто и долго куковала невидимая кукушка.
- Хорошо как, - сказала, не оборачиваясь, Анастасия. - У вас места такие же славные?
- У нас... - Иван подумал. - Леса у нас обширные, грибов много, ягоды разной. Речка тихая течет...
- Грибов да ягод и у нас достаточно, - сказала Анастасия. - Иной раз высыпет грибов, хоть косой коси.
Была она не особо высока - Ивану до плеча не доставала. И ведь что странно - со стороны Мягкову она казалась рослой, а вот рядом очутилась, куда вся ее рослость делась? Шла об руку девчушка, платком наглухо повязанная, только нежное личико с большими серыми глазами и курносым носиком выглядывало. Сарафан на Анастасии голубой, сорочка льняная с вышивками - белая. Сердце Мягкова таяло от нежности и любви, потому и был он малость косноязычен.
Они подошли к прозрачному стремительному ручью, чьи струи с журчанием и легкой пеною неслись меж лобастых коричневых валунов. В прозрачной воде мелькали серебристые бока и темно-синие спинки форелей.
Через ручей перекинулся мостик из круглых ошкуренных жердин. На серединке мостка Анастасия ахнула испуганно, качнулась, но кто бы ей упасть дал - морскою уверенной рукой Иван подхватил женщину сзади, губами почувствовал ткань ее белого платка. Анастасия на секунду прижалась мягкой спиной к мускулистой груди аманта, улыбнулась лукаво, прикрыв глаза, и, отстранившись, с легкостию перебежала мостки. Обернулась, показала Ивану язык и бросилась бежать по тропинке, петляющей меж невысоких елей с нежной голубоватой хвоей. Ивана и уговаривать не пришлось - бросился догонять, придерживая рукой треуголку.
