— Как сказать, — сказал он тихо, показал взглядом на ту самую парочку мастер. — Видишь этих двух? Знаешь, почему у них такие лица грустные?
— Просвети.
— Орден хотят.
— Какой? — не понял я.
— Твой. За самоотверженное спасение жизни императорской семьи.
— Так ещё не вручили ничего, — сказал я, бросив ещё один взгляд на мастеров. Они тоже косились на нас, догадываясь, что мы говорим о них.
— Долго ли, когда подвиг есть, — глубокомысленно заметил Трофим. Затем посмотрел серьёзно. — Мне придётся задержаться, чтобы чиновников в столицу сопроводить. Мы послезавтра уезжаем. Но ты смотри, к этим двоим спиной не поворачивайся.
— Им меня и со спины не взять, — так же тихо ответил я. — Но за предупреждение спасибо.
Трофим кивнул, ещё раз пожал мне руку и ушёл в сторону дворца. Через десять минут оттуда появилась семья императора, в сопровождении трёх фрейлин. Погрузка вещей в большую машину уже закончилась и можно было сразу ехать. Как бы ни хотели трижды упомянутые мастера поехать в машине с наследником, начальник охраны их туда не пустил. Я занял место на переднем сиденье рядом с водителем, и кортеж тронулся.
До вокзала добрались без происшествий, тем более дорогу оцепили, а внутрь здания закрыли вход для посторонних, кроме представителей прессы. Погрузка тоже ничем особым не запомнилась. Немного обидно, что Питер провожал нас солнечным днём, в то время как вчера небо хмурилось. Северную столицу я покидал с некоторым облегчением и тревогой, которую никак не удавалось объяснить. Словно мы уезжаем из солнечного города в дождливую и холодную неизвестность, и от этого на душе становится пакостно. Когда так происходит, я становлюсь сердитым и неосознанно рычу на всех. А когда моё хмурое настроение никто не разделяет, становится ещё более противно. Пройдя по платформе и хмуро осмотрев поезд, я поднялся в наш вагон.
— Ты чего такой смурной? — спросила Тася, точно угадав моё настроение. — Кто-то нарывается на драку? Так мы им сейчас рога поотшибаем.
— Нет, — я поморщился. — Просто предчувствие нехорошее.
— О, это синдром наёмника. У нас такое было сплошь и рядом. Садись.
Тася похлопала по сидению рядом с собой и кивнула Алёне, чтобы она налила чай из термоса.
— Когда остаётся последний рывок перед финишной чертой, когда до базы рукой подать, многие расслабляются и уже празднуют победу. Но есть индивиды, которые ждут, что на них сейчас посыплются неприятности, потому что по-другому и быть не может. Не может же человеку постоянно везти?
