Помнится, нам очень досаждала 150-миллиметровая пушечная батарея врага, разместившаяся где-то в районе синявинских торфоразработок. Достаточно было над нашими боевыми порядками появиться самолету-разведчику «Фокке-Вульфу-189», которого солдаты позже окрестили «рамой», как эта вражеская батарея тут же производила налет по нашей обороне, чаще всего по какой-нибудь артиллерийской или минометной позиции.
Долго мы охотились за этой вражеской батареей, но определить ее координаты никак не удавалось. Наконец все же батарею засекли полковые звукометристы лейтенанта А. Грезлова. Как выяснилось, она находилась в болоте. Выглядело это, конечно, неправдоподобно, но тем не менее все было именно так. После того как один из дивизионов полка произвел мощный огневой налет по указанному ему месту, батарея противника навсегда замолчала.
Приближалась весна. Мне присвоили очередное воинское звание подполковника и назначили заместителем командира полка по строевой части. В должность начальника штаба вступил В. В. Зорин, получивший звание майора.
В начале июня 1942 года 54-я армия была передана из Ленинградского фронта в Волховский. Но и там охота за артиллерийскими и минометными батареями противника для нас оставалась основной повседневной фронтовой работой.
В середине июля меня вызвали в штаб артиллерии армии и вручили предписание: вечером того же дня отправиться в Москву, в распоряжение Управления кадров артиллерии Красной Армии. Разрешили взять с собой моего верного помощника ординарца Андрея Шаповаленко.
На попутном газике добрались мы с Андреем до Волхова. Подъехав к его окраинам, ужаснулись: города не было. От него остались лишь бесформенные развалины. Ни одного уцелевшего здания!
На следующий день в товарном вагоне отправились в Вологду, а оттуда уже в пассажирском — в Москву.
