Наш район, где мы должны были нести патрульную службу, — юго-западная часть острова. Здесь ряд промышленных предприятий. Наиболее значительное из них Балтийский судостроительный завод. На этом заводе был построен первый в России броненосный корабль — канонерская лодка «Опыт», создавался проект крейсера «Аврора», изготовлены некоторые детали самолета А. Ф. Можайского, строились броненосцы и линкоры.
Забегая вперед, скажу, что в послевоенные годы здесь были построены атомные ледоколы «Арктика» и «Сибирь»…
В первый же вечер, как только стемнело, над городом надсадно загудели моторы фашистских самолетов: начинался очередной налет на Ленинград. И тут мы убедились, что не зря нас отправили в патруль. То над одним, то над другим зданием взлетали сигнальные ракеты. А затем в верхнем этаже одного из домов вдруг во всех окнах вспыхнул свет.
Не жалея ног, мы носились по этажам и чердакам, но ни одного диверсанта не задержали: видно, не хватало опыта. Он пришел позже, когда я, тщательно изучив район, расположил личный состав взвода на ключевых позициях. Кроме того, по траекториям полета сигнальных ракет мы научились точно определять места, откуда производились пуски. По этим местам и открывали пулеметный и винтовочный огонь.
Эффект таких действий дал себя знать довольно быстро. Всплески ракет над нашим районом патрулирования стали редеть на глазах…
А фронт между тем приближался к Ленинграду. Хорошо запомнилось мне 16 сентября сорок первого года. В тот день я с личным составом взвода пристреливал пулеметы в тире, который был расположен в подвале Высшего военно-морского инженерного училища имени Ф. Э. Дзержинского, что в здании Адмиралтейства. Авиация противника бомбила город. В подвал доносились глухие разрывы авиационных бомб. И вдруг послышались иные звуки: сначала пронзительный свист, а затем оглушительный взрыв.
На это обратили внимание все, кто находился на стрельбище.
— Ничего особенного, — разъяснил я подчиненным. — Должно быть, новые образцы авиабомб.
А сам подумал, что это рвались не бомбы, а артиллерийские снаряды.
Когда мы возвращались строем к своей плавбазе, один из постовых милиционеров сказал мне вполголоса:
— Вы бы строй распустили… Не ровен час — угодит снаряд. Держитесь друг от дружки на расстоянии.
— Значит, фашисты от Ленинграда на дистанции артиллерийского выстрела? удивленно спросил я.
— Видимо, так, — вздохнул милиционер…
Через трое суток всем кораблям, находившимся в Ленинграде, было приказано покинуть город и перебазироваться в Кронштадт. Не знали мы, что в это время решалась судьба Балтийского флота. Быть ему или не быть. Как описывает в своих мемуарах Н. Г. Кузнецов, бывший в то время Народным комиссаром Военно-Морского Флота, Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин, учитывая угрозу, нависшую над Ленинградом, отдал распоряжение о подготовке к взрыву балтийских кораблей. Командование понимало, что корабли не должны попасть в руки фашистов, но было уверено, что Ленинград выстоит и к крайним мерам прибегать не придется.
