Отступая, фашисты бросили минометную батарею, два исправных танка, с десяток пулеметов, сотни гранат. Были захвачены и пленные.
Используя панику в стане врага, мы немедленно взялись за организацию обороны. Установили пулеметы, закопались поглубже, подготовили для стрельбы прямой наводкой два батальонных орудия. Пятерка танков вышла в лощину и перехватила основные дороги.
Относительно легкая победа и радовала, и настораживала нас. Все понимали: не миновать жаркого боя.
Шел одиннадцатый час, а вокруг царила тишина. Телефонисты наладили связь, и состоялся первый разговор с генералом.
Комдив был радостно взволнован.
— Товарищ Драгунский, обнимаю вас и ваших ребят. Они у вас молодцы! Теперь задача — удержать высоту. Вся артиллерия будет работать на вас. Во второй половине дня полк Самойловича перейдет в атаку, чтобы отвлечь от вас внимание противника.
— Будем держаться, товарищ генерал. Единственная просьба к вам вышлите на высоту Семашко. Пусть его КП будет рядом со мной, тогда нам будет легче.
— Добро, добро, комбат. Семашко и без заявки давно умчался к вам… Передаю трубку комиссару дивизии Кабичкину.
Комиссар тепло поздоровался, поздравил с победой.
— Действиями нашего батальона остался доволен Военный совет армии. Но день только начинается, глядите в оба…
Над нами появились вражеские самолеты. Сначала пробороздил небо «горбыль», потом низко проплыла «рама». В это время на высоте появился командир артполка Семашко.
— Ну теперь берегитесь… Скоро начнется, — многозначительно сказал он.
К сожалению, так оно и было. Сначала гитлеровцы ударили по лесу, где укрывался полк Максимова. А потом и наша высота задрожала от разрывов снарядов и мин. Не успели мы прийти в чувство, нагрянули вражеские бомбардировщики. От взрывов бомб дрожала и стонала земля. Взрывной волной от близко упавшей фугаски снесло перекрытие нашей землянки, а нас засыпало землей. Выкарабкавшись с большим трудом, мы перебежали в соседнюю землянку.
На изуродованной воронками высоте наконец наступила относительная тишина.
Телефонная связь со штабом дивизии прекратилась. Уцелела только рация майора Семашко.
У фашистов получилась заминка, они топтались на месте. Мы воспользовались этим и стали приводить себя в порядок, подтянули огневые средства. Я срочно договаривался с Ткачевым о совместных действиях. Медики подбирали раненых.
Чуть позже наш КП перебазировался в уцелевший блиндаж начальника штаба батальона. Только расположились, позади загрохотала наша артиллерия. Мы догадались: полк Самойловича вступил в бой, чтобы отвлечь от нас главный удар врага.
