Прокуратор грустно усмехнулся.
- Ничего ты не понял, - хмуро сказал он. - Ты себе здесь какое имя взял?
- Иксус, - сказал проповедник и пояснил: - По-гречески значит неизвестный.
- Крестился? - в упор спросил прокуратор. Не ответить ему было невозможно. Опыт, большой жизненный опыт помогал прокуратору и не такие орешки раскалывать.
- Естественно, - смущенно сказал Иксус. - На реке Иордань. Потому меня Крестом и прозвали.
- Все правильно, - сказал прокуратор и через плечо спросил Мардука: - Ну, сможешь ему предсказать дальнейшую судьбу?
- А чего ее предсказывать? - удивился тот, хрустя твердой сочной грушей. Повесят его на Голгофе меж двух разбойников. Как говорится, "и к злодеям причтен".
- Вы мне это бросьте! - сказал с достоинством Иксус и нервно отхлебнул из чаши вино. - Это шантаж. Что значит - "и к злодеям причтен"? Кто меня в злодеи запишет?
Прокуратор хмуро улыбнулся.
- А ты сам прикинь, - посоветовал он. - Иксус Крес-тос... крещен Иоанном на реке Иордань... в город Иерусалим прибыл накануне Пасхи... Может, скажешь, что среди твоих учеников и Иуды нет?
Видно было, как Иксус Крест побледнел.
- Есть, - быстро и нервно усмехаясь, признался он. - Целых два... Так это что же выходит? Выходит, что я - это Он? Черт! Вот вляпался! Получается, значит, что Он - это я. - Проповедник снова торопливо отхлебнул из чаши.
- Дошло, - удовлетворенно сказал бородатый Софоний.
- А Волкодрало в книжники подался, - продолжал торопливо прикидывать Иксус. - Он меня всегда не любил, значит, и здесь я от него какой-нибудь подлянки ждать должен. - Он помолчал, прикидывая что-то в уме, потом неожиданно возопил; - Что ж это получается, выходит, мне и жить-то осталось совсем ничего?
- Проняло, - снова прокомментировал Софоний.
- Я же и имя себе понезаметнее взял, - с рыдающими нотками причитал Иксус. - Мне много ли надо - на опреснок и баранинку да на хорошего вина кувшин! Никого не трогал, людям по возможности помогал... За что на крест-то?!
Мардук злорадно улыбнулся.
- С умом проповедовать надо было, - сказал он. - А тебя куда занесло? Гордыня, брат, она самый тяжкий грех. Ты зачем построение Царствия Небесного в отдельно взятой стране проповедовал?
Видно было, что аппетит первоначальный у Иксуса пропал. Проповедник поднял глаза и тоскливо оглядел товарищей по несчастью.
Товарищи эти смотрели на него со скучающим интересом, и Иксус понял, что им его распять на кресте - что скворчонку в поле червячка склевать. И склюют, не задумываясь, склюют во имя собственного благополучия и спокойствия. Слишком хорошо Иксус их знал, не один год с ними в партбюро персоналки провинившихся партийцев рассматривал. Схарчат, бисовы дети, и не поморщатся...
