Я настороженно выпрямилась:
– Это ещё что?
– Разрешение держать тебя в нашей школе до тех пор, пока я не увижу положительных изменений в твоём поведении. – Флора не сводила с меня глаз, наблюдая за моей реакцией. – Я послала этот свиток к тебе домой сразу после твоего ареста. Будешь вести себя в том же духе – и останешься здесь навсегда.
У меня мелькнула мысль, что Флора наверняка наслаждается такими минутами.
– То есть... мои родители согласились оставить меня здесь навсегда?! Но ведь это место для настоящих преступников. – От возмущения я даже вскочила на ноги. – А меня всего лишь обвиняют в том, что я стащила заколку из драконьего зуба! Подумаешь, большое дело!
Директриса поглядела на меня, печально качая головой.
– Поскольку твоё воровство не сопровождалось проявлениями насилия, тебе предоставляется возможность свободно передвигаться по всей школе и самой выбирать дополнительные занятия, например уроки полётов на наших пегасах. – Флора пристально смотрела на меня. – Нам необходимо докопаться до настоящей причины, почему ты воруешь.
– И как долго меня здесь продержат? – спросила я.
– Как только мы поймём, что ты успешно усвоила правильные манеры, а также знания, необходимые для того, чтобы стать достойным гражданином Чароландии, тебя отпустят домой, – ответила Флора.
Умно. Сказано много, но прямого ответа я не получила. Ладно.
– Когда я смогу увидеть мою семью?
Флора нахмурилась:
– Боюсь, посещения родственников у нас запрещены. По нашему опыту, из-за них ученики сильнее скучают по дому и им трудно сосредоточиться на уроках. Но родные смогут навестить тебя через три месяца, примерно в то время, когда состоится бал в честь годовщины основания школы. Если ты будешь вести себя хорошо, их тоже пригласят.
Да кому он нужен, этот дурацкий бал?!
– Нет, спасибо. Я просто хочу поскорее выбраться отсюда и вернуться к моим братьям и сёстрам.
– Как раз в этом и состоит моя цель, – кивнула Флора. – Именно поэтому тебе так необходимо побыть в СИШ. Ведь если ты не изменишься, то и для них не будет иного пути. Неужели ты хочешь, чтобы со временем они стали вести такой же образ жизни?
У меня внутри всё сжалось. Для меня нет ничего ужаснее, чем когда что-то начинает угрожать благополучию малышей. Я никогда не сделаю ничего, что может хоть как-то им навредить. Стоит мне подумать, что Феликс или Трикси примутся воровать – как меня начинает мутить сильнее, чем от сэндвича с тунцом.
– Нет, – признала я. – Но мне не нужна исправительная школа! – Мои глаза злобно сузились. – Здесь место монстромачехам, которые не выпускают детей из дома и заставляют их чистить уборные!
