Наконец Янек не выдержал. Он сунул в карман папиросы и спички, достал из рюкзака солидных размеров фонарик.
— Куда это ты собрался? — спросила я с беспокойством.
— Пойду навстречу Лагуне. Он, наверное, засиделся там и болтает с доктором о нравах тли. Знаю я таких! Вытащу его оттуда, а то мы до рассвета прождем.
— Да ты хоть помнишь, где живет доктор Свитайло? — крикнула я ему вслед, когда он был уже на лестнице.
— Помню, помню! — закричал он так громко, что из соседних дверей выглянула соседка Пентка.
— Дети спят! Разве можно так шуметь по ночам… — проворчала она, но, увидев меня, замолчала: я была для нее неисчерпаемым источником советов по хозяйству и мелких ссуд «до получки».
Я осталась одна. Еще раз внимательно оглядела клочок бумажки, последнюю весть от Юлиуша Лингвена. «Док. спр. в З.» — это ведь могло означать разные вещи. «Заколье», — потому что местные жители, среди которых было много чистокровных поляков, всегда называли так эту местность. «Завод»? Я мысленно перебирала все, что может начинаться на «з». А может, «замок»? Хотя тут обычно говорят «дворец».
Янек не возвращался, а гроза уже бушевала над городком. «Куда он девался?» — думала я, надеясь, что Янек спрятался где-нибудь в подъезде, чтобы переждать ливень. То и дело грохотал гром.
Услышав стук в дверь, еле различимый за шумом и плеском ливня, я с облегчением вздохнула: Лагуна все же решился прийти. А Янека, конечно, нет. Я настежь распахнула дверь, готовясь встретить гостя дружеским упреком. На пороге стояла Роза. С ее непромокаемого плаща струями лилась вода.
— Прошу прощения… Я ищу дедушку. Он сказал мне, что зайдет к вам. Я вернулась домой, а там двери открыты, и все вверх ногами перевернуто. Наверное, воры побывали. Дедушка уже ушел? Давно?
— Дедушка твой, милочка, вообще у нас не был. Мы его уже давно ждем. Янек пошел ему навстречу и тоже еще не вернулся.
Черные глаза девушки расширились. Она прошептала:
— Так где же он может быть? Такая гроза… Не случилось ли с ним чего?
На лестнице послышался топот. Я узнала шаги Янека. Он, видимо, бежал долго и быстро, потому что не сразу смог заговорить. Лицо у него было бледное и взволнованное.
— Он давно ушел от доктора. Еще засветло. Шел сюда… к нам.
Шимон Лагуна не дошел до дома номер семь на улице Акаций. И никогда уже он не будет сажать красивые цветы на наших балконах и прививать розы. Его нашли наутро в прибрежных зарослях, невдалеке от того места, где мы с Янеком жарились на солнышке. Он, видимо, защищался: в руке он сжимал свой острый садовничий нож. В него всадили три пули из револьвера большого калибра.
