Современники Воронихина единодушны в том, что только трудолюбие и сила характера помогли ему стать широко образованным человеком.
Время, когда Воронихин приступил к созданию Казанского собора, можно считать началом нового этапа в деятельности зодчего. К мастеру пришла зрелость.
В последующие годы, одновременно со строительством собора, Воронихин выполняет другие большие работы. Все свои знания, умение, вкус отдает он созданию новых проектов и зданий.
Учение в Ильинском и Пыскоре, пребывание в Москве у В. И. Баженова и М. Ф. Казакова, поездки по России и за рубежом, лекции, прослушанные в Женеве и Париже, общение с Жильбером Роммом — все это, умноженное на талант, помогало совершенствовать мастерство.
Вероятно, нет нужды анализировать все творения великого архитектора, о его работах существует довольно обширная литература. Но нельзя, хотя бы очень коротко, не остановиться на некоторых сторонах архитектурного творчества Воронихина: приемах организации пространства, инженерном решении, применяемых материалах. В этом его самобытность и своеобразие как зодчего, сказавшего свое слово в развитии русской культуры.
Воронихин был занят возведением Казанского собора, тем не менее в начале 1806 года его назначают архитектором на строительстве Горного кадетского корпуса (Горного института). Постройка этого здания была закончена за очень короткий срок — всего за пять лет.
«Корпус горных инженеров» возводился не на пустом месте. Учебное заведение занимало к моменту реконструкции несколько разных по этажности и планировке зданий, неприспособленных к ведению учебного процесса. Корпуса располагались на участке, ограниченном набережной Невы и линией Васильевского острова. И здесь Воронихин показал себя тонким знатоком перспективы, крупным градостроителем.
Проектируя здание как главные ворота порта — морские пропилеи, архитектор «растягивает» фасад по горизонтали, срезая при этом угол участка. Получив большую плоскость, он украшает ее мощным двенадцатиколонным портиком, выполненным в дорическом стиле. Сам портик резко противопоставлен боковым частям фасада, которые прорезаны довольно однообразными рядами окон и совершенно лишены декоративного убранства. Использовав так любимый им прием контрастности, Воронихин добился усиления звучания входной колоннады, увенчанной треугольным фронтоном. Детали портика — крупные и «грубые» — лишены тонкой, изящной прорисовки, то есть все убранство здания приспособлено для восприятия с дальних просторов реки.
